Uzbekiada
Шрифт:
Голубые глаза словно мясницкий нож разделывали качка на части, обломанные наискось зубы венчали кривую ухмылку. Вместо соседки качок обнимал обидчика. Андрей тряхнул головой и скальп соседки, служивший маскировкой, упал на пол. Вот чьей кровью был залит подоконник, вот кто сейчас лежал под окном с переломанными костями.
– Спасибо тебе... Серуня.
– Тихо, хриплым голосом произнёс голубоглазый дьявол, всё ещё удерживая качка за уши.
Страх охватил качка. Он уже начал раскрывать объятия, чтобы оттолкнуть монстра, но как только хватка ослабла, Андрей в мгновение ока подтянулся
Боль была нестерпимой. Думать о спасении соседки он уже не мог. Взревев, он попытался избавиться от Андрея, схватил за запястья так, что они захрустели, но уши из капкана освободить не смог. Тем временем обломанные зубы вырвали очередной кусок из лица. Не смотря на боль, Сирожа вскочил на ноги, подняв вместе с собой Андрея. Кровь начала заливать пол, делая его скользким.
Собрав все силы, качок оттолкнул голубоглазого, тот отлетел к стене, но при этом захватил с собой правое ухо горе-спасителя. Сам Сирожа поскользнулся на собственной крови и рухнул на спину. Соперник зря времени терять не стал и сразу же начал подниматься. Истекая кровью и наплевав на повреждения, Сирожа бросился из квартиры прочь!
Он бежал по коридору, на выход, даже не подумав укрыться у себя дома, кричал так и не ушедшим соседям, чтобы те вызвали полицию. Жильцы провожали окровавленного качка непонимающими взглядами.
Из проёма, некогда бывшего дверным, показался Андрей и бросился в погоню.
Он бежал так быстро как мог, но силы покидали качка, коридор не заканчивался, соседи не торопились помогать. Обидчик неумолимо сокращал дистанцию и уже почти догнал Сирожу...
Если бы посторонний человек слышал этот крик, то обязательно назвал это воплем животного ужаса. Сирожа задыхался, лёжа в постели, всё ещё не веря, что это был всего лишь сон.
Глава 7. Каждый день
что- то новое.
Да какие к чёрту курсы, когда такой бардак в голове? Нет, жить так и дальше решительно невозможно. Наверное, даже стоит снять с лицевого счёта все сбережения и потратить на мозгоправа. Деньги на свадьбу с соседкой, с таким трудом накопленные, не удастся потратить, сидя в палате и размазывая по мягким стенам собственное дерьмо. Лучше он возьмёт отпуск на пару недель за свой счёт, отдохнёт, заодно и психику подлечит. Да, так и будет.
Сирожа пялился в потолок, думал о будущем. Кошмар как назло пришёл не под утро, а в самом начале сна. Первым делом он ощупал лицо и уши, всё было на месте и ничего не кровоточило. Уснуть ещё раз он даже не пытался. Внимательно вслушиваясь в тишину, качок лежал и думал. Голову никак не покидали образы заплаканной и окровавленной соседки, её ухажёра, её срезанного скальпа и ужаса. Кошмары, что снились раньше, до этого кошмара никак не дотягивали. В них он испытывал страх, стыд, обиду, но ужас никогда. Сирожа даже решил, что ему, наверное, становится хуже. А что будет дальше,
Перспективы пугали качка, он прошёлся по своей жизни в попытках отследить поворотные моменты и допущенные ошибки, но безрезультатно. Его жизнь представляла собой вереницу идиотских ситуаций, бесконечной борьбы со штангой и бесконечных разочарований. В прошлом просто не было выбора, но осталось ещё и будущее, которое зависело от выбора в настоящем.
Телефонный справочник показал десяток частных психологов, по телевизору как назло не было ничего интересного. Так он и провёл остаток ночи.
Утро дивного нового дня Сирожа встретил разбитым.
До начала рабочего дня оставалось ещё три часа. Добираться надо было недалеко и потому он решил скоротать время на посту у двери. Жильцы дома просыпались, кто-то уже топал по коридору, кто-то только собирался выходить. Одни приводили себя в порядок, другие орали на непоседливых детей. Сирожа сам было собрался покинуть пост, но коридор словно усилитель донёс до него скрип двери и до боли знакомые шаги. К шагам соседки добавилось ещё и непонятное шарканье. Это был он, Андрей, за несколько дней превратившийся из просто соперника во врага. Выглядывать в коридор не было нужды, да и после пережитого ночью не сильно-то и хотелось, поэтому Сирожа прильнул ухом к двери и даже задержал дыхание.
– Надо бы петли смазать.
– Сказал Андрей несколько раз открыв и закрыв дверь, заставляя петли жалобно скрипеть.
– А вот и смажь, а то появился мужик в доме, а только и делает что в танчики днями и ночами.
– Подначила его соседка.
– И годы спустя, на исходе жизни, лёжа на смертном одре, я скажу: Ей нужно было от меня только одно!
– Да, чтобы ты смазал петли.
– Подтвердила она.
– Не провоцируй меня, женщина! Иногда я страшен!
– В шутку пригрозил хахаль.
– И вообще, стоило именно меня дожидаться? Вокруг тебя мужиков, как грязи, неужели некому... Взять к примеру, того же Серуню.
– Не Серуню, а Сирожу.
– Поправила она.
– Он какой-то странный, кричит по ночам и смотрит...
– Это да.
– Враг перебил соседку на полуслове.
– Взгляд у него явно... Ну, не знаю даже. При первой встрече он посмотрел на меня так будто я не за руку, а за яйца его схватил, а он при этом цельный лимон разжевать пытался.
– Не смешно. Но да, я заметила, как он воспринял знакомство с тобой.
– А всё потому, что он к тебе не равнодушен. Поди у него уже есть целая коллекция твоих фотографий. То-то он мускулистый такой.
– Зачем это ему мои фотографии?
– Удивилась соседка.
– Мы ведь даже не друзья, просто соседи и ни разу вместе не фотографировались.
– Ну как же? Вы, гражданочка, явно не разбираетесь в психологии одинокого мужчины.
– В голосе Андрея были слышны назидательные нотки, он понизил тон и заговорчески продолжил: - Представь себе, сидит Серуня...
– Сирожа.
– Вновь поправила она.
– Я именно так и сказал, тебе, наверное, послышалось. Так вот. Сидит Сирожа вечером перед коллекцией твоих фотографий, сделанных украдкой - это важно!
– и дёргает себя за всякое... Гадина. Ага.