Уж замуж невтерпеж, или Любовь цвета крови
Шрифт:
– Ну, почему же, – обиделся Блекин, – я алкоголик. На самом деле.
Мне показалось, он произнес это с гордостью.
– А в чем это выражается? – решила я сравнить мужа и Блекина.
– Ну, как… Пью недели две непрерывно. Потом «капельница» приезжает и выводит меня из запоя. И так всю жизнь.
Я удивилась:
– А как же ты свой бизнес ведешь? И весьма неплохо!..
– Пока пью, конечно, начинают подворовывать. Потом прихожу в себя, половину увольняю и преумножаю потери.
–
Но он махнул рукой.
– Что ты! Мне это не нужно. Я по-другому устроен. Все равно все деньги раздам. Я вижу в этом свою миссию на земле – помогать нуждающимся.
Мне захотелось сказать ему что-нибудь очень хорошее.
– Знаешь, Блекин, ты очень талантливый бизнесмен. И необыкновенный человек. Хочешь, мы будем дружить?
– Конечно! – чистосердечно обрадовался Блекин, целуя меня в щечку.
– Слушай, хотела тебя спросить… А почему тебе нравятся только двадцатилетние девочки – ведь у вас такие разные интересы? – спросила я, рассчитывая на солидные умозаключения моего нового друга.
Он внезапно остановился, схватил меня за руку, и глаза его округлились:
– А ты знаешь, какие у них попки?!
В назначенный день суд рассмотрел лишь заявления о разводе и, не найдя разногласий, развел нас.
Я демонстративно жала руки адвокату, нарочито весело благодарила суд, но, вернувшись домой, разревелась, а вечером напилась как свинья с Блекиным в ресторане.
И даже не пыталась себе это объяснить. Есть что-то в женской психологии, не поддающееся никакому объяснению…
Рассмотрение вопроса о ребенке суд перенес… на июль месяц. Период отпусков и всякое такое… Можно понять.
Но я уже реагировала на все спокойно. И не сомневалась, что скоро увижу своего сына.
По слухам, доходившим до меня, я узнала, что у Вани уже вылезли все зубки, он говорит «папа», а на родной макушке торчит светлый непослушный вихор. Он забавный и смешной. Если не успевает на горшок, кричит сам себе «ай-яй-яй-яй».
Расплатившись с долгами, я наконец-то купила машину. Конечно, не такую дорогую, как предыдущая, но вполне вместительную и комфортную. На заднем сиденье уютно пристроилось детское кресло, купленное в тот же день в «Совенке».
Все было готово к возвращению Ивана.
Судебное заседание по определению места жительства несовершеннолетнего Ивана проходило на третьем этаже.
Возле входа по-прежнему звенел металлоискатель, и охранников не было вообще. Наверно, они ушли в отпуск.
Возле дверей небольшого зала на стульях сидели истица и ответчица. Последняя с видом оскорбленной добродетели, а другая – с огнем праведного гнева в глазах. Рассматривался коммунальный
Секретарь вышла и назвала их фамилии. Старушки поспешили в зал.
Следующими были мы.
Мой адвокат невозмутимо читал свежую газету, а я тихо переговаривалась с Люсей, которая вызвалась быть свидетельницей.
Адвоката Роберта еще не было.
«Неужели опять перенесут?» – с тоской подумала я, поглядывая на лестницу.
И в этот момент показалась голова Роберта. Он поднимался вместе с адвокатшей, она что-то доказывала, жестикулируя.
На всякий случай я переместилась поближе к адвокату. Все-таки разряд по боксу…
Роберт направился прямо ко мне и, поздоровавшись с адвокатом, тихо попросил:
– Можно тебя на пару слов?
Я не видела его три месяца… Исхудал… Я поняла, что означает выражение «нет лица».
Скулы резко выделились, кожа потускнела и «пошла» множеством морщин. Исполненные тоской глаза ввалились, а безвольные губы едва шевелились, подбирая нужные слова.
Я поняла, что победила.
– Малыш, – едва слышно сказал бывший муж, – сегодня вынесут решение по Ваньке…
Ему тяжело давалась каждая буква…
– Я знаю, каким будет это решение…
Он часто заморгал и отвернулся. Потом резко вздохнул и продолжил:
– Я прошу тебя… пожалуйста… если можешь… разреши мне хоть иногда видеть сына…
Он опять отвернулся.
Возможно, он плакал.
– А ты полгода давал мне его увидеть? – спросила я.
Он беззвучно шевельнул губами.
Секретарь вышла, произнесла наши фамилии и пригласила в зал.
«…На основании вышеизложенного, руководствуясь статьями… суд решил определить место жительства несовершеннолетнего Ивана Крылова к матери…»
Последних слов я уже не слышала…
Ванечка сидел на ковре и сосредоточенно перекладывал кубики из сумки в свой самосвал.
Лена сидела рядом и звуками имитировала заведенную машину. Они строили новый дом…
Глава «крайняя»
Детская площадка звенела многоголосием ребятишек. Песочницу наполняли пестрые «грибочки» в панамках, которые деловито возились с ведерками и совками, время от времени безапелляционно вырывая их друг у друга. Длинную красную горку облепили родители с малышами. Взяв в охапку драгоценное чадо, они тщетно пытались протиснуться на вершину детского сооружения. Приходилось отправлять без сопровождения, пихнув для скорости под попу и резво бегать взад-вперед, вовремя выдергивая свое добро из общего конвейера.