Ужас победы
Шрифт:
Ротмистр Полотенцев – был такой персонаж в революционном фильме!
Я глухо захохотал.
Надо заболтать это дело, отвлечься! Языком ты владеешь, надеюсь?
И тут уж никто тебе не будет мешать! Свобода!
Какую же фамилию мне теперь подобрать – к уменьшенной голове?
Умыцкий. Бульдоцкий. Мамкер. Валерий По? Максим Канистров…
С-с-с! – сипя, обхватив головенку руками, метался по камере. Не дай бог – разбужу богатырей, решат доработать… Блукаев. Гунун.
Ядоха.
Утро тут бывает вообще?
…Мистер Дут-с Нафталахов… Бег мой замедлялся… Цвиримба… Бжхва.
Ущельев. Граф Поскотини!.. Ресничко… Гниюшкин.
Телефонную книгу я тут создам!
Узеев, Пужной, Мхбрах!
Я почувствовал, что кто-то деликатно трогает сзади мой узелок.
– Ну вот… вроде нормально, – довольный шепот Геры.
По-ихнему – хорошо?! Ну и ладно! Отдирают полотенчико почему-то с волосками… Свет! Утро пришло! Переплыл ночь на фамилиях!
И осталось еще! Вольноплясов, Сферидзе… Надо еще? Вьетнамец
Во-Во… на вьетнамца, наверно, похож? Узнать бы! Но вместо зеркала в моем распоряжении лишь бездонные очи моих друзей – туда вглядываюсь… Но восторга не вижу, скорей – ужас.
– Да-а… проспали мы с тобой… – Гера проговорил.
– Да-а-а… есть маленько! – друг подтвердил.
– Ну что там… что? – нетерпеливо хотелось спросить тоном хорошенькой дамочки, выходящей из парикмахерской.
Но, видно, они напрямую со мной общаться не хотели. Стеснялись.
О чем-то тревожно зашептались, поглядывая на меня.
Производственное совещание.
Лицо стало стремительно расширяться – чувствовал это по уменьшению глаз. Тряслось как тесто, если кивнуть.
Затворы забрякали.
– Выходи!
– Что с вами? – лысый вскричал.
Да, впечатление, видать, сильное!
– С нар упал, так удачно! – ответил я. И губы не мои!
– Посмотрите на себя! – проговорил лысый отрывисто. Слишком отрывисто… Совесть прихватила? Выдвинул ящик стола, вынул зеркало с резной ручкой (девичья услада), резко мне протянул.
Видно, держал этот инструмент специально для таких случаев.
Глянул. Точно, не я. Какая-то баба. Рыхлость, точней, опухлость бордово-фиолетовая, причем еще в мелкую клеточку от вафельного полотенца… Но, в общем, я худшего ожидал. Сверкнул глазами. И вышло! Нет, ничего…
– Благодарю вас! – Зеркальце вернул.
Они, видимо, тоже большего ожидали. Лысый вздохнул, да и второй не смог сдержать вздоха разочарованья – видно, большего ужаса от ненавистной Совдепии ждал. Но, как говорится, – чем богаты!..
– Ну что нам скажете? – лысый спросил.
– О чем?
– Он не понял еще! – за неимением других собеседников обратился он к чубатому, но тот разгневанно молчал.
Так что с лысым, похоже, лучше у нас отношения.
– У тебя ж отличная специальность есть – подлодки! На хер ты в это словоблудие полез? – посочувствовал лысый.
– В какое?
– В политику!
– Вот уж нет!
– А… куда?
– Ну… слова люблю.
– Слово есть Бог! – лысый произнес. – А ты кто?
Ну да. Слово есть Бог. И КПСС!.. А ты не суйся!
– Нас не только политика интересует! Мы вообще обязаны слово оберегать… от пачкунов разных! – он пояснил.
– Ну… и на что я покусился, по-вашему? – Голос мой дрожал.
– Да лучше политику пришить тебе… чтобы ты заткнулся! – решил он.
– Ну уж это-то совсем не за что!
– Ладно. Мы не на диспуте! – поднял трубку. – Давай!
Жоз, Соня и Кир появились. Вот это настоящее зеркало – по лицам их действительно ощутил, как я выгляжу.
– Упал, говорит! – лысый пояснил. – Ну, что скажете… допускал ваш друг антисоветские высказывания? Или продолжим? – Он кивнул на меня.
Я стал подмигивать, особенно Киру, хотя лицо плохо меня слушалось. Мол, то, что вы видите, это, наоборот, – очень хорошо, большая удача, совсем не то, что должно было быть.
Большая удача! Но они неправильно поняли меня, а от подмигиванья даже вздрагивали – решили, очевидно, что голова моя не только снаружи пострадала, но и внутри.
Нет, не взбодрить их. Явно – дрожат!
– Ты учти, – лысый к Жозу обратился, – что сегодня на матче сам
Ездунов будет. Понял, нет?
Жоз покорно кивнул.
– Ну… а с твоей работой, – повернулся к Соне, – решается вопрос.
Соня дерзко сверкнула своими очами, но не ответила ничего.
– Ну а святому батюшке, – к Киру повернулся, – совсем стыдно в эту грязь лезть!
Кир потупился.
– Вот и волосы уже у вас отросли подходящие, – от насмешки лысый не удержался, – так что дело за малым!
Тишина.
– Ваш прямой долг… заявить, что судьба вас случайно… случайно, подчеркиваю, свела с ярым антисоветчиком, который пытался вас вербовать, – подытожил он.
– Куда? – Кир смело поднял голову.
– Это мы напишем! – Улыбаясь, лысый шлепнул по бумажной стопке.
– Свободны!
Слегка запутавшись в дверях – кто первый? – друзья мои вышли.
Могли хотя бы бросить прощальный взгляд, но, видно, неблагоприятное я произвел на них впечатленье.
В камере я один оказался – красота! – но скоро и хирурги мои вернулись, злые как дьяволы.