Узоры на полотне
Шрифт:
– Ты думаешь, случайно встреченная девочка таит в себе нечто большее? – криво усмехнулся ткач. Его взгляд на мгновение остановился на лице Мастера Видящих:
«Всё-таки насколько они похожи, – мелькнула горькая мысль. – Практически одинаковый овал лица, форма губ. Только нос чуть другой и глаза, да, разумеется, глаза абсолютно не те. Не фиолетовые – серые. Возможно именно поэтому он так долго любил Ани, что было редкостью среди живущих столетиями ткачей. Любил, не зная, что любит в ней лишь тень ещё не встреченной женщины…»
– Я боюсь этого, – Ани,
– Но Основатель знал, что ключевой мир погибнет.
– Основатель… – вздохнула Ани. – Ты, ган, другие старики превращаете его чуть ли не в божество. Это был всего лишь сумасшедший маг, который смог увидеть узор полотна и смог осознать – пункт за пунктом, год за годом, как нам создать этот узор. Да, ни я, ни ты, ни ган, мы не способны даже окинуть всё полотно взглядом и сохранить рассудок… но говорить о том, что всё учтено Основателем много веком назад…, – Наблюдающая за Полотном раздражённо стукнула кулачком по спинке скамьи, – глупо и опасно. Не он, а мы – завершим Полотно, на счастье или на горе Междумирью. Если будем внимательны ко всем мелочам. Мальчик должен быть один – и по мнению Основателя, и по твоему мнению. А это значит, что девочка…
Читающий Вероятности вопросительно поднял брови, хотя прекрасно знал, что собирается сказать Ани.
– … Должна умереть, – недрогнувшим голосом договорила Ани.
Глава 2 Миры, миры, миры
1. Время субъективно.
Неполные сутки пути (в какой-то момент Леонид понял, что начинает «на глазок» чувствовать прошедшее количество часов), прошедшие после встречи с Эсте, с какой-то точки зрения растянулись на целую вечность.
С другой – заняли не больше несколько часов.
Они разговаривали практически без передышки и Хальм, то ли нарочно, то ли случайно (в это Леонид не верил) всячески способствовал им.
Девушка продолжала опасаться его, но с каждым часом её страх всё ослабевал.
С двух сторон от дороги Междумирья продолжал тянуться стеной холодный и неприветливый октябрьский лес, однако перегоны с каждым новым миром продолжали становиться всё больше, а встреченные на пути измерения проскальзывали быстро и незаметно – ничего не оставляя в памяти.
Путешественники продолжали двигаться в сторону Эобары.
Следуя терминологии Йоны, они уже практически покинули зону «Ядра» и готовились въехать на рыхлые и пустынные просторы «Мантии» – той части пространства Междумирья, где проводили остатки своих жизней обречённые на смерть миры.
Наверное, там будет зима, – вновь подумал Леонид. – Снег, пустое вымерзшее небо, лёд под колёсами…
В одном из фрагментов миров – совершенно ничем не запоминающимся и выглядящим совершенно
Леонид хотел, чтобы Эсте попробовала поймать нить.
Спустя несколько часов бесполезных усилий они сдались.
Либо на это требовалось гораздо больше времени… или же помощь Человека-без-лица, либо же, что казалось Леониду наиболее вероятным, Эсте ни в малейшей степени не обладала даром ткача.
Косвенно об этом говорила её нить, увиденная Леонидом во время его «падения» в Бездну – её бледный, еле заметный цвет, но он, разумеется, не стал об этом сообщать девушке.
Эсте, уже несколько минут, сидевшая с закрытыми глазами, внезапно рассмеялась – зло и саркастически.
Леонид вопросительно посмотрел на неё. Девушка открыла глаза:
– Просто подумала – вот бы Акула, помнишь, я рассказала тебе о нём, увидел бы и узнал всё это. – Она покачала головой, на её глазах выступили слёзы: – Ты даже представить себе не можешь, как они хотели найти хоть что-то о других мирах. Очевидно – собирались свалить из нашего мира куда подальше. А теперь выясняется, что все великие маги прошлого, все мироходцы – герои Старой Страны, – просто-напросто топтались за порогом нашего мира – во дворе, ни разу даже и не выглянув на улицу.
На секунду девушка задумалась и лихорадочно облизала губы:
– Насколько я помню, в справочнике, который мне попался в руки в библиотеке, было указано всего восемь или десять миров, известных мироходцев. А я за сегодняшнее утро успела увидеть, наверное, в два раза больше!
– Ты в порядке? – аккуратно уточнил Леонид, подходя ближе.
Девушка вытерла глаза:
– Извини. Просто… – она вздохнула, – очень тяжело понимать, что твой родной мир – какая-то глупость и что всё, что в нём было – глупо и бессмысленно до невозможности. Глупый, жестокий, бессмысленный мёртвый мир, – рука девушки зашарила по шее, пальцы сжались, будто бы ухватившись за что-то невидимое, висящее там.
Больше всего на свете Леониду хотелось сделать шаг вперёд и обнять Эсте, но он не стал этого делать.
– Мой мир совершенно не лучше твоего, – заговорил Леонид мягким, успокаивающим тоном. – У нас на Земле тоже существует нечто похожее на ваше Алое Пламя, если я конечно правильно понял твой рассказ. И уже семьдесят лет все в моем мире живут на пороховой бочке, ожидая, что вот-вот всё рухнет в тартарары. А по поводу глупостей и жесткостей… – он пожал плечами. – Думаю все миры примерно одинаковые.
– Но ты сам сказал, что почувствовал, что мой мир умирает.
Леонид вспомнил брошенную автостраду – «Великий тракт», серое небо, чахлый, больной лес и ощущение близкой смерти, витающее в воздухе, и сквозь силу заставил себя улыбнуться:
– Я думаю ещё не всё потеряно. В конце концов, ты же для этого искала Эобару – чтобы попросить спасти свой мир. Не думаю, что наша встреча – случайность, не думаю…
Он замолчал на полуслове – Эсте немигающим взглядом смотрела на рубец на шее. Автоматически Леонид закрыл его ладонью.