Узурпатор

Санди ака Владлена

Калеб замер. Почему он не предполагал такого заранее? Уж в чужих страхах князь разбирается, как никто другой – его колдовство прямо на этом завязано. Да и без всякого колдовства легко понять, чего Калеб всегда боялся больше всего. Однако отыграть назад после того, как сам бросил вызов, означало растерять в глазах Магистра и всего Ордена остатки уважения не только к самому себе, но и к королевству. Закрыв глаза, Калеб быстро размышлял.

– Ты уверен, что имеет смысл затевать все это? – негромко спросил у Фобоса Нордан. Калеб не видел их, но сразу представил, как князь неопределенно повел плечами.

–

Вполне. Калеб может считаться вассалом моей маленькой сестрички, нет ничего необычного в том, чтобы в бою кого-либо представлял его вассал.

– Может быть, имеет смысл, чтобы тебя представлял Хантер?

– И перестать себя уважать после этого? – скептическую гримасу на обычно невозмутимом лице тоже легко было представить. Князя волновало уважение только в одних глазах – своих собственных. – Этот вызов бросили мне лично, Мастер, Вы же понимаете.

– Я понимаю, вернее, абсолютно уверен в том, что ты последние лет десять не утруждал себя регулярными тренировками, потому что круглые сутки проводишь за своими книжками, если тебя постоянно не…

– Может, потом это обсудим? – поспешно вставил князь. – Господин Советник, вы там не заснули?

– Здесь какой-то подвох? – открыв глаза, спросил Калеб. Не нравилась ему эта непринужденность Фобоса, этого можно достигнуть только полной уверенностью в своих возможностях. А между тем Нордан был прав насчет тренировок – вернее, их почти полного отсутствия.

– Вообще-то это была Ваша идея, а не моя. Откуда мне было заранее знать, что взбредет кому-либо в голову. Итак, условия приняты?

– Разумное требование, – качнул головой Магистр. – что же, если вы оба что-то вбили себе в голову… то есть, готовы принять такое решение, Орден его поддержит.

Помолчав, он негромко добавил, обращаясь опять только к Фобосу:

– Я когда-нибудь говорил, что тебя однажды погубит хроническая недооценка противника, невозможный ты мальчишка!

– Триста семьдесят восьмой раз говорите, Мастер.

========== ГЛАВА ВТОРАЯ. Не слишком много лет назад ==========

Единственная для любого творца цель –

запечатлеть собственные переживания.

Но, с того момента, как произведение

закончено, оно живет самостоятельной

жизнью и зачастую высказывает совсем

не то, что в него было заложено.

Этот Шептун опять обнаружился в библиотеке. Не сказать, чтобы Фобосу это нравилось, библиотека была тем пространством, где даже преданных слуг видеть не особенно-то хотелось. А этот…

Большинство Шептунов, как и прочих Тварей казались абсолютно неодушевленными предметами, каждый из них предназначался для конкретного дела, которое и выполнял. Вроде роботов из сказок соседнего мира, только лучше: роботы ведь тоже разновидность големов – механические. Что бы ни позволяло големам: магия или механика – ходить и разговаривать, они оставались…ну, вещами. Удобными, в отличие от живых слуг, не раздражающими, совершенными вещами. А этот…

В принципе, можно приказать ему больше в библиотеке не появляться. Или вообще уничтожить довольно-таки бесполезное и раздражающее своими бесконечными вопросами создание, Фобос постоянно экспериментировал, придумывал что-то новое, а от неудачных изделий избавлялся…обычно.

А в этот раз стало интересно. Да и разговаривать иногда было занятно, еще ни один из Шептунов не создавал столь полноценной иллюзии общения.

Наверное, дело было в том, что этот Шептун не был вообще ни для чего не предназначен. Раньше все знания и необходимые навыки закладывались в Шептунов при создании, поэтому большим сюрпризом оказалось, что они умеют учиться, интересоваться чем бы то ни было в окружающем мире. Во всяком случае, ни один до этого любопытства не проявлял!

“У всех прочих есть свое место в жизни. Они знают ровно столько, сколько им надо и больше ничем не интересуются, а этот не получил смысла или цели жизни, вот и пытается сам его найти… это так… по-человечески!” – князь недовольно поморщился, разглядывая существо, занявшее кресло и даже головы от книги не поднявшее при его появлении в огромном зале с книжными стеллажами от пола до потолка. Книга, кстати, неожиданная – толкователь снов. Или все остальное уже перечитано?

– Разве ты можешь видеть сны?

Шептун поднял зеленые, как болотная вода летом, глаза. Похоже, мыслями он был где-то очень далеко. Фобос никогда не видел у искусственных существ такого взгляда, да и взгляда вообще, обычно у них глаза, как у кукол – не неподвижные, но пустые. Да и вообще во внешности этого с каждым днем становилось все больше каких-то совершенно человеческих черт.

– Я не знаю… какими сны вообще должны быть… – тихо ответил… имя ему что ли придумать?! – не знаю, то, что я вижу, сны или что-то другое. Господин, скажите… зачем я нужен?

– Почему ты меня об этом спрашиваешь?

– Вы меня создали. Должен же быть здесь какой-то смысл. Кто я…или хотя бы что я такое?

Приехали! И что теперь, сказать мальчишке: ты, милок, экспериментальная модель непонятно чего и тебя до сих пор не вернули в исходное состояние только потому, что оказался ты чересчур уж непонятным и, как следствие, занятным?

– А Гаан тебя знает, что ты такое! – неожиданно для самого себя ответил князь. – Еще неделю назад я, может, и сказал бы, но теперь… ты меняешься, причем с непонятным конечным результатом. Иногда мне кажется, ты просто подражаешь людям, о которых читаешь в книгах, иногда… а ведь дети начинают с того же – подражания, прежде чем вырабатывают свой стиль поведения. Что до смысла жизни… его до тебя много кто искал. И не скажу, будто кто-то нашел что-то стоящее. Мне все более кажется, что правы те, кто пришел к выводу, что на самом деле нет ни целей, ни смысла.

– А я живой?

– Разумеется. Ты ведь и был живым до превращения, только тогда тебя никакие вопросы не мучили. Верно?

– Не знаю. Я не помню своей прошлой жизни, – Шептун уставился на мраморный пол под ногами и довольно долго молчал. – Я могу получить имя, господин?

– Разумеется… придумай себе какое захочешь, – рассеянно отозвался Фобос. – Почему тебя вдруг заинтересовали сны?

Шептун неопределенно и, как князю показалось, смущенно пожал плечами. В принципе, ничего удивительного в том, то любое обладающее разумом существо видит сны, нет. Или для этого надо обладать еще и душой? Во всяком случае, сам Фобос перестал видеть сны уже довольно давно, почти с тех же пор, как стал считать свою душу умершей. Интересно, есть ли душа у цветов?