Узы крови
Шрифт:
– И ты молчал, друг? – вознегодовал Мальсибер, расплывшись в улыбке, а Макнейр дружески стукнул Снейпа в плечо.
Тот отправил им убийственные взгляды.
– Дамы, мы должны устроить девичник! – воскликнула Талия.
Гиневра не успела ничего возразить.
– Прелестная идея! – загорелась Нарцисса. – С морем пирожных и шампанского!
– И музыкой! – подхватила Стелла. – Пляски до утра!
– И никаких мужчин! – сурово добавила Нарцисса.
– Жестокие, – вздохнул Сириус.
Галдеж стоял невообразимый. Гермиона обогнула стол и склонилась между стульями
– Поздравляю, – улыбнулась Гермиона и поцеловала в щеку сначала его, а затем Гиневру.
Регулус смотрел на нее, такую сияющую, теплую и открытую, и его согревала мысль, что эта трогательная девушка однажды станет хозяйкой его дома.
____________________________________________________________
* – да-да, мантия-невидимка принадлежала Певереллам, однако в этом фике, увы, Дары смерти отсутствуют, поэтому мантия – наследство великого Основателя.
========== 38. Немного о хорошей репутации ==========
Нарцисса в смятении шла по коридору Гриммового Логова. Пять лет. Как же так получилось? Она не могла не замечать за собой чувств целых пять лет подряд! Или могла? Пять лет. Пять лет назад он как раз вновь стал бывать в свете, до того он около одиннадцати лет был одним из наставников по боевой магии в Дурмстранге и сидел там безвылазно.
– Цисса.
«Только не сейчас, умоляю». Она медленно выдохнула и повернулась, натянув на лицо безмятежное выражение, которое давалось ей с огромным трудом.
– Я иду спать, – прохладно уведомила она.
Сириус сузил синие глаза, внимательно вглядываясь в ее лицо. Нарциссе хотелось отвернуться, хотелось уйти к себе и зарыться лицом в подушку. Хотелось плакать и жалеть себя. А не выслушивать насмешки Сириуса Блэка.
– Я мог бы поговорить с Малфоем, – вдруг сказал он.
От неожиданности Нарцисса растерялась. Ей даже показалось, что она не совсем поняла смысл его слов, и она излишне резко осведомилась:
– О чем?
Сириус чуть откинул голову и помолчал.
– Наверно, следовало начать с вопроса, счастлива ли ты? – наконец, спросил он.
Счастлива ли. Она не удержалась и прыснула со смеху. Как был гриффиндорцем, так и остался!
– Ты можешь мне довериться, – убедительным тоном произнес Сириус.
– Ты что, вчера родился, что ли? – не вытерпела Нарцисса. – Я очень смутно догадываюсь, к чему ты клонишь, но сразу скажу: ничего не предпринимай! Счастье… – голос предательски дрогнул. – Счастье не имеет значения! Главное: соблюсти приличия!
Она сделала несколько шагов в сторону своих покоев, но тут же решила, что еще не все сказала. Внутри уже давно все кипело, ей было просто необходимо высказать вслух хотя бы часть своих мыслей, непрестанно варившихся в собственном соку.
– Конечно, я счастлива! – она подступила к Сириусу почти вплотную. – У меня чудесный сын, которого я очень люблю, моей красотой восхищаются, я – образцовая жена, меня ставят в пример дочерям… Я – леди Малфой, в конце концов! И не смей… – она запнулась,
Почему все так стараются разрушить ее и без того шаткое, с таким трудом сохраняемое душевное спокойствие, ее уверенность, что она живет так, как должно, доказать смехотворность ее приоритетов?!
– Не сметь рушить твой идеальный мир? – насмешливо подсказал Сириус.
Нарцисса крепко сжала кулаки, чуть не взвыв от злости.
– Да!.. – против воли повысила голос она, вдобавок едва удержав за зубами ругательство. – Мой мир идеален, – она вздернула подбородок. – И я этим горжусь!
Сириус скрестил руки на груди.
– Женщина, тебе тридцать шесть лет, а ты до сих пор страдаешь комплексом отличницы, – нагло заявил он. – Хватит жить для других. Мамочка умерла, тебя больше никто искренне не похвалит за послушание, можно не прыгать выше головы и послать всех.
Нарцисса на мгновение опешила от такой фамильярности. Собственно, а чего она ожидала? Это очень даже в духе Сириуса – говорить в глаза обидную… правду? «Нет, его выдумку!» – решительно одернула себя Нарцисса.
– Обойдусь без твоих советов! – прошипела она, развернулась и отправилась к себе.
Зачем она вообще стала его слушать? Он ничуть не изменился! Только испортила себе настроение. Окончательно. Вернувшись в свои покои, она позволила себе расслабиться и устало привалилась спиной к двери. Тут она не опасалась чужих глаз или ушей – у них с Люциусом в последний раз была общая спальня во время медового месяца. Вспомнив об этом, Нарцисса опять с досадой представила, как перемывали им по этому поводу косточки домашние Сириуса. Наверняка Талия поделилась внезапным открытием с Гиневрой или даже с Медой, а Стелла растрезвонила мисс Снейп. Нарцисса горько вздохнула. Люциус! Даже вампиры, должно быть, не столь хладнокровны. Она очень хорошо помнила то чувство по-особому уязвленного самолюбия, которое впервые испытала, вернувшись из свадебного путешествия: ее, такую прекрасную, с армией поклонников, которым разбило сердце ее замужество, не хочет собственный муж! То есть, не совсем так, конечно: с ним она никогда не ощущала себя по-настоящему желанной, потому что чувствовала – на ее месте могла бы оказаться любая другая, Люциусу не было никакой разницы. Или именно какую-то неведомую ей «другую» он и представлял – Нарцисса так никогда и не поняла.
Она еще раз вздохнула, стряхивая с себя горечь воспоминаний, и, наконец, оторвалась от двери. Весь ее успех, все, чему завидовали столькие женщины, было лишь показным, игрой на публику, театром. Иногда Нарциссе отчаянно хотелось верить, что у всех так, но ведь она выросла в любящей семье: отец и мать прямо-таки боготворили друг друга. Нарцисса присела на пуфик у зеркала и принялась чесать волосы. Она попыталась представить, как сложилась бы ее жизнь, будь она женой Макнейра. Замок в горах, открытый всем ветрам, холодные ночи – у них бы точно была общая спальня, и засыпали бы они непременно в обнимку. И вряд ли Уолден задумывался бы, что целоваться спросонья противно, потому что зубы не чищены. И ребенок у них был бы не один, а, как всегда мечтала Нарцисса, трое.