Узы крови
Шрифт:
– Я решил проверить это, когда заметил, как ты щелкаешь пальцами, – сказал Северус. – Пламя при этом механическом действии вело себя удивительно послушно, хоть ты и не контролировала его. Хотя, – он задумчиво поводил пальцем по губам, – возможно, что свою роль сыграл твой вояж на Темную сторону, где перед Лордом приходилось с особым усердием использовать окклюменцию. Стимул ведь был просто отличный.
– Сев, выключи ученого, ты о нашей дочери говоришь, – проворчала Гиневра.
– Так теперь все кончено? – воскликнула Гермиона. – Мы можем забыть о проклятье?
– Ты можешь, – поправил Северус, а Гиневра чуть виновато
– То есть? – насторожилась Гермиона.
– С тебя начинается, так сказать, отсчет, – ответил Северус. – Проклятье исчезло для твоего и последующих поколений.
У Гермионы чуть не подкосились коленки. А как же слова банши? Род Снейпов не должен угаснуть!
– Но мне нужно снять проклятье со всего рода! – не выдержала она. – Разве это невозможно сделать?
Повисла пауза. Северус опять помрачнел, Гиневра выглядела грустной.
– Твое стремление похвально, – наконец, протянул отец. – Но способа сделать это я не знаю. И никто другой, полагаю, тоже.
– Но… – Гермиона чуть не воскликнула «Но банши же говорила», но вовремя прикусила язык. Нет, волшебное существо явно обращалось к ней, все зависит от нее, и ей вовсе не хотелось, чтобы контроль со стороны отца как-нибудь помешал ей – мало ли, что она должна натворить для спасения рода.
– Ты уже сделала все от тебя зависящее, – мягко улыбнулась Гиневра.
Гермиона опустилась на стул. Нет, еще не все! Есть способ! Но в чем он заключается, она по-прежнему только догадывалась. Где же эти книги друидов? Должны же быть где-то в библиотеке! Гермиона невольно поежилась, что придется иметь дело с их… наследием, или как это назвать? Сегодня она прочла о них и вовсе ужасные вещи – друиды длительный период времени приносили человеческие жертвы божествам, а одним из важных обрядов язычников было принесение в жертву, как ни странно, первенца. Потом людей сменили жертвоприношения животных, но от одной мысли, что когда-то такое творилось на английской земле, становилось жутко.
От нее, однако, не укрылось, как Гиневра с Северусом обменялись загадочными хитроватыми взглядами.
– Скоро подадут ужин, – кашлянув, произнесла Гиневра. – А Талия хотела, чтобы ты примерила одно хорошенькое платье.
– Зачем? – изумилась Гермиона. – Вся моя одежда теперь из ее коллекций, у меня все «хорошенькое» и чересчур парадное, – одеваясь по утрам, она постоянно испытывала жгучее желание рвануть в магловский Лондон за джинсами и футболкой.
– Зато выглядишь как полагается,– как всегда, не удержался от комментария Северус.
Гермиона насупилась. Отец изогнул бровь.
– Надень платье и спустись в нем к столу, – отчеканил он.
– Ладно, – протянула Гермиона, искренне недоумевая, почему вдруг платье приобрело такую важность.
– Не будешь против, если я пойду с тобой? – робко поинтересовалась Гиневра.
Гермиона кивнула. Ей не нравилось, как робко ведет себя с ней Гиневра – от этого ей самой становилось как-то не очень уютно. Пока они шли к комнатам, в которых Талия обустроила временное местожительство своему ателье, обе сохраняли молчание, одинаково неудобное для них.
– Как Кэти? – наконец, нашла тему для разговора Гермиона, хотя от Стеллы уже знала, что Талия просила на несколько дней оставить девушку одну.
– Пока что плохо, – вздохнула Гиневра. – Но, думаю, со временем оправится. Время, как известно, лечит.
–
– Я собираюсь на днях проведать сестру, – после паузы сказала Гиневра.
– Сестру? – удивилась Гермиона: почему-то она решила, что связаться с леди Забини не представляется возможным.
– Да, – вздохнула Гиневра, хмуро глядя перед собой. – Она сейчас живет в лондонском особняке Блэков. Она не желает ни в чем участвовать, и Блейза держит при себе.
– Серьезно? – Гермиона почувствовала себя эгоисткой, которой на всех наплевать: даже не поинтересовалась ни разу, где сейчас ее кузен. – Можно мне пойти с вами?
– Конечно, – Гиневра отвлеклась от своих размышлений. – Я как раз это и хотела узнать: решила, вдруг ты пожелаешь увидеться с Блейзом. Я его совсем не знаю, – она опять уставилась перед собой.
Гермиона вспомнила, что при последней встрече сестер Ульрика огрела Гиневру заклятьем. Но теперь она наверняка будет рада узнать, что младшая сестра, как и она сама, перешла на сторону противников Лорда. Гермиона выразила эту надежду вслух и с удивлением заметила скептичную кривую улыбку Гиневры.
– О да, она будет рада, – протянула она.
Никаких объяснений не последовало, и Гермиона решила, что расспрашивать дальше неудобно. К ее облегчению они, наконец, пришли.
Как оказалось, какого-то определенного платья для примерки не было – Талия и Стелла выдали ей целую гору одежды. И это было странно. Вдобавок, Стелла вела себя еще более неспокойно, чем обычно (если такое вообще можно представить), кружа по огромной комнате, сверкая глазами и неустанно хихикая.
– Сегодня какой-то праздник? – предположила Гермиона. – У кого-то именины?
Судя по поведению окружающих – у нее самой. И вновь обмен загадочными взглядами – впору было заподозрить наличие заговора. И тут Талия заявила:
– Двойной праздник. Первая его часть заключается в том…
– Тали! – запротестовала Гиневра.
– … что твой папа сделал предложение твоей маме! – радостно закончила леди Блэк, проигнорировав возмущенный возглас подруги.
Гермиона впала в ступор и тут же испытала неловкость, потому что ее реакция, по меньшей мере, должна была быть такой, как у Стеллы – Блэк с восхищенным вздохом прикрыла рот ладошкой. Гиневра бросила на Талию недовольный взгляд и трогательно покраснела, подняв глаза к потолку, с легким налетом кокетства делая вид, что это не такая уж и важная новость. Но все равно было заметно, что она счастлива. У Гермионы в животе внезапно затрепетали крыльями бабочки.
– Это… чудесно, – пробормотала она, не зная, как, собственно, поздравляют невест. – Это… я рада… – можно подумать, ее мнение здесь самое главное. Вот дура, что она несет?!
– Ничего особенного… – смущенно пролепетала Гиневра.
– Девочки, ну, вы зануды, – заявила всегда сдержанная леди Блэк, наблюдая эту сцену, и повернулась к дочери: – Давай покажем им, как правильно.
Стелла озорно улыбнулась, и в следующий миг представление Гермионы о Талии кардинально поменялось: леди Блэк вместе с дочерью внезапно громко запищали, прыгая и восторженно размахивая руками. Гиневра сначала пыталась утихомирить их, но, когда Талия принялась с радостным визгом расцеловывать ее в щеки, невольно начала смеяться. Стелла вприпрыжку подскочила к Гермионе и прокричала, прыгая на месте: