Узы тьмы
Шрифт:
— Надо же, какие люди! — Глаза Кросса недружелюбно сузились.
— Спасибо за радушный прием. — Люсьен поджал губы. — Я бы рад повалять дурака, но есть дела поважнее. Мне некогда обмениваться с тобой колкостями.
Лицо Кросса на мгновение застыло, будто он был тигром и бил хвостом, решая, броситься ли ему на Люка или выслушать его.
— Ты хочешь поговорить об Ианте?
— Я беспокоюсь о ней. Мне нужно задать тебе несколько вопросов, но я не могу сказать зачем.
— Пойдем, — пригласил
— Ианта в опасности?
— Не знаю. В настоящий момент беседует со знакомым, пытаясь выяснить, есть ли новости о Моргане де Винтер и графе Тремейне.
— Моргана вернулась в Англию? — Кросс изогнул бровь. — И ты оставил Ианту одну?
— Не думаю, что мы сможем найти Моргану, и что она представляет опасность для Ианты.
До поры до времени. Если бы Ианта передала реликвию Моргане, та скорее всего уже избавилась бы от свидетельницы. Раз Ианта жива и ищет шантажиста, значит реликвия все еще у нее. Люсьен надеялся, что это именно так.
— Что происходит? Мне все это не нравится. Во что бы Моргана ни вмешалась, дело плохо.
— Я не знаю, могу ли тебе доверять, — признался Люсьен.
— Это самое разумное, что ты сказал, но ты ведь не пришел бы сюда, если бы были другие варианты, верно?
Они переглянулись.
— Я ведь не совсем дурак, — пробормотал Кросс. — В Ордене назревает буря, и трудно не заметить, что в Лондоне вот-вот произойдет что-то серьезное. А теперь ты упомянул Моргану. Все это мне ни на йоту не нравится. Ианта моя подруга. Мне не хотелось бы, чтобы она взвалила на себя непосильную ношу.
— Именно поэтому я пришел, — ответил Люсьен. — Я не до конца доверяю Верховному, и у меня есть одно серьезное подозрение. Если я прав, прав и ты. Ианта окончательно и бесповоротно взяла на себя бремя, которое ей не по силам.
— Рассказывай.
— Сначала скажи мне, кто такая Луиза.
Хоть это казалось маловероятным при такой смуглой коже, но Кросс побледнел и с громким стуком поставил бокал на стол.
— Рассказывай.
— Кто такая Луиза? — тихо повторил Люсьен голосом, не терпящим возражений.
Неизбежность довлела над ним, как отдаленный звон в ушах. Признание Ианты об их давней связи потрясло его, но даже поняв, что именно Ианта — воровка, которую он ищет, Люсьен не достроил цепочку до логического конца.
Но вывод напрашивался сам собой. Холодный пот пробежал по спине.
— Ты ведь знаешь, что с ней произошло. Признайся, ты никогда не задумывался, отчего отец выкинул Ианту на улицу?
Люсьен коснулся лица дрожащей рукой.
— Я полагал, из-за того, что она колдунья.
По крайней мере он на это надеялся.
Кросс изучал монетку, перебирая ее так проворно, что, казалось,
— Ианта впервые использовала экспрессию, когда ей было двенадцать. Отец заставил ее прожить с ним в адских условиях еще пять лет.
Значит, нечто иное толкнуло Гранта Мартина на этот поступок. Нечто похуже экспрессии. Луиза была ключиком к разгадке, в этом нет сомнений.
Почему же отцы выгоняют дочерей в таком возрасте? Какой тайный позор вынудил Мартина на такой поступок?
— У Ианты есть дочь, — выпалил Люсьен, и как только слова сорвались с языка, он понял, что так и есть.
Он обратил внимание на тонкие серебристые линии на бедрах и груди Ианты, но не смог рассмотреть при тусклом освещении, обладала ли она более явными признаками деторождения. У многих женщин появляются едва заметные растяжки, когда они набирают или теряют вес, или когда приходят регулы и их тела изменяются. Не все женщины с растяжками — матери.
Шлюха. Люсьен поморщился. Ианту уже так называли. Вот почему она настаивала на использовании футляра, и ее неопытность в любовных утехах… Видимо, беременность научила Ианту опасаться последствий.
— Я никогда не слышал, чтобы она говорила о дочери. — Осторожный ответ Кросса тем не менее не исключал, что это правда.
— Но ты подозревал?
Кросс захлопнул ладонь, и монетка исчезла.
— Порой Ианта покупает игрушки и книги. Ей нравятся детские книги, особенно сказки и легкомысленные повести о принцессах, замках и рыцарях в сияющих доспехах. Всякая ерунда. Раз в месяц Ианта отпрашивалась на два дня, чтобы навестить кого-то за городом. Я никогда не спрашивал, кого.
Чертов медведь рядом с кроватью. Так вот зачем Ианта его хранила.
У нее дочь. Дочь, которую Ианта зачала, когда ей было семнадцать. Все части головоломки начали медленно складываться. «Ты первый мужчина, с которым я возлегла…»
Нет. Не может быть. Нервы Люсьена оголились, он закрыл лицо руками и тяжело задышал. Господи. У него есть ребенок, о котором он понятия не имеет?
Если это правда, то где девочка? Что с ней? Кто-то, возможно Моргана, пригрозил раскрыть всем тайну ее существования, а может похитил дитя?
— Ты в порядке? — спросил Кросс.
«Нет, нет, я не в порядке». Пять и двенадцать равно семнадцати, а именно в семнадцать Ианта с ним возлегла. Однако Люсьен согласно кивнул. Он не мог открыть все свои карты, надо найти Ианту и услышать подтверждение из ее уст, прежде чем он сможет поверить, что это правда.
— Что ж, я рассказал тебе мой секрет, — напомнил Кросс.
Пришла очередь Люсьена. Он едва успел собраться с мыслями.
— Помнишь, мы ищем предмет, украденный из особняка Верховного?