Узы тьмы
Шрифт:
Значит это женщина, любительница пряных ароматов, то есть скорее всего дама в возрасте. Молодые девушки отдают предпочтение цветочным ароматам, намекая на невинность.
— Эй! Я знаю, здесь кто-то есть.
Шелест шелка. Звук мягкий, а значит гостья принадлежит к высшему сословию, возможно дворянка или жена состоятельного торговца.
— Простите. — Голос бархатный и богатый. — Я не намеревалась вас испугать.
Что ж, второй раз за два дня.
Клео не чувствовала опасности. И хотя день не предвещал ничего
— Я представляю Орден, — произнесла женщина. — По поручению Верховного и с условием, что вы сохраните мой визит в тайне, даже от отца.
Тут незнакомка впервые осеклась.
— Я… вот официальная бумага с просьбой о помощи, но я не предполагала, что вы не сможете ее прочитать.
Приказ Верховного. Сердце Клео забилось чаще.
— Вы не могли бы передать документ мне?
Гостья вложила бумагу в руку Клео и попыталась сопроводить ее к креслу, и та позволила, чтобы не разбить иллюзию беззащитности. Слепых девушек принято недооценивать, и Клео это вполне устраивало.
Психометрия не была ее стихией, но она научилась ей на скорую руку. Бумага была написана мужчиной. Клео ощутила, что он в плену мыслей, и тяжкое бремя давило на него, но ничего более.
Можно ли доверять этой женщине и приказу Верховного? Клео открылась своему внутреннему миру, и перед ней мелькнуло видение: золотая искра поднимается и разгоняет клубящиеся тучи тьмы, но в этот раз к ней присоединяется вторая.
Значит, так тому и быть.
— Кто вы? — спросила Клео. — И имейте в виду, я почувствую, если вы солжете.
Гостья замешкалась.
— Я не обязана вам помогать, — напомнила Клео. — Быть может, это вы должны убедить меня, что достойны доверия.
— Я — Элинор Росс. Если бы ваш отец знал, что я здесь, он бы приказал убить меня. Он отказал мне в возможности встретиться с вами ранее. Мне пришлось проникнуть через стену.
Признание гостьи обеспокоило Клео: у ее отца не счесть проступков, но убийство? И тем не менее Элинор говорила правду.
— Я ничего не скажу отцу. Вы упомянули, что пришли по поручению Верховного. Что ему нужно?
— Верховный получил письмо с предупреждением: молодой колдун связан ошейником и подчинен чужой воле. Его имя — Себастьян Монткалм.
— Каковы намерения Верховного в отношении молодого человека?
— Он хочет помочь. Ни один колдун не должен быть лишен воли насильно.
Клео наклонила голову, словно вслушиваясь.
— Это не вся правда. Хотя и ее часть.
— Я немного владею психометрией. С ее помощью я уловила, откуда пришло письмо, а также получила шокирующие видения замысла против Верховного.
— Ясно. Могу ли я задать вопрос?
— Какой же?
— Почему вы уверены, что мой отец убил бы вас, знай он, что вы здесь? Я никогда не считала его жестоким. Озлобленным — да, но не убийцей.
— Ваш отец… — Элинор подбирала слова с осторожностью. —
— Отец совершил убийство при помощи колдовства? — ужаснулась Клео.
— Да.
— Тогда почему его не казнили? В нашем Ордене за такое полагается смертная казнь.
— В обмен на помилование ваш отец выдал важные сведения о готовящемся бунте против Верховного. За это колдовские способности Тремейна были связаны Орденом, и теперь его чары крайне ограничены. Ваш отец может накладывать некоторые заклинания, но только в пределах возможностей адепта Второго Круга.
Отцу вряд ли пришелся по душе такой расклад.
Клео сжала губы. Она была не готова предать отца. Клео его не любила, но хотела бы полюбить. Или, быть может, хотела бы, чтобы отец полюбил ее. Но Клео была обязана поступить по совести, и если отец пытается установить связь с другим измерением и ей об этом известно, бремя ответственности за возможные смерти ляжет и на нее.
— Мне кажется, отец пытается вызвать демона. Я слышала, как он работает над особым заклинанием. При помощи демона отец сможет разбить запреты, наложенные на него?
— Демон способен сделать намного больше. Вы не могли бы разузнать, готов ли ваш отец завершить заклинание? Быть может, вы?..
— Отец носит на шее охранный кристалл, который не позволяет мне читать его будущее. — Клео всегда гадала, что же скрывает отец. — Но я знаю, что он вступил в сговор с женщиной по имени Моргана и…
— Моргана?
Клео замолчала.
— Да. Вам она знакома?
— К сожалению. — Элинор заговорила отрывисто: — Я должна передать Дрейку все, что узнала. У нас еще меньше времени на подготовку, чем мы полагали. Спасибо. Я еще вернусь.
Клео замялась.
— Это я написала то письмо.
— Я знаю.
— Если Верховный поступит согласно намерениям, я готова оказать вам содействие. Я помогу Верховному остановить отца, но у меня есть несколько условий. Верховный должен помочь Себастьяну избавиться и от ошейника, и от матери. И что бы ни произошло, что бы Себастьян ни натворил под влиянием матери, с нами ничего не должно случиться.
— А ваш отец?
Превозмогая страдание, Клео произнесла:
— Если отец призовет главного демона, то нарушит закон. Станет опасным и непредсказуемым, ведь если совершит такой поступок единожды, до каких низостей опустится в следующий раз? Если он призовет демона, у Верховного не будет иного выхода, кроме как поступить в соответствии с нашими законами. Я… я буду горевать об отце, но он сделал выбор, а значит должен быть готов и к последствиям.