В ад и обратно
Шрифт:
С тех пор сопляк вырос. Сюрпризов больше не хотелось. Лучше заранее взять ситуацию под контроль.
Диана бросила пластиковую палочку на раковину, открыла кран, вымыла руки. Набрав полные ладони воды, она задержала дыхание и опустила в них лицо. Оно горело огнем праведного гнева. Прежде чем выйти в зал ресторанчика следовало успокоиться. О чем он думал? Неужели нельзя решить вопрос проще, быстрее и спокойнее? Диана всю дорогу домой хотела, чтобы он вдавил педаль газа, и только чувство собственного достоинства заставляло ее просто ждать. А оказывается, кое-кто решил таким садистским способом заставить
Диди имела полное право злиться. Глядя в зеркало, как вода каплями стекает по лицу и падает в раковину, она решила отомстить параноику за его выходку.
Разыграть спектакль, прикинуться капризной, больной, вялой или как там себя чувствуют беременные женщины. Возможно это жестоко и по-детски, но подсыпать людям в кофе мочегонный препарат тоже не слишком взрослый поступок. Приняв такое решение, Диди спрятала в рюкзак тест, оторвала бумажное полотенце и промокнула им лицо. Подарив самой себе наглую ухмылку в зеркальном отражении, она толкнула дверь и вышла в зал.
Уютное место. Милое. С винным погребом* его роднили стеллажи с бутылками, приставленные к каждой свободной стене. Остальной интерьер был выдержан в староанглийском стиле: деревянный поверхности, кожаные кресла, ковры, кованые стулья с подушками винного цвета. Не забегаловка, а особняк. Почему Диана никогда не бывала здесь раньше? Ах да, она же много лет не жила в Кливдоне.
Диди перестала озираться по сторонам, навесила на лицо маску озабоченности и растерянности, и пошла к выходу. Рич обнаружился прямо там. Он не стал заходить вглубь ресторанчика, а уселся неподалеку от двери за стол с четырьмя обтянутыми тканью стульями. Диана решительно направилась туда. Но, когда между столиком и нею оставался фут, вдруг замерла, задохнувшись от накативших неясных чувств. Рич был не один. Напротив него, спиной к Диди сидел мужчина. Она узнал коротко стриженый затылок с уложенными на макушке темно-русыми волосами. И маска слетела с лица. Диана тут же забыла про план устроить представление, растерянность теперь была самой настоящей.
Ричард, сидевший скрестив руки на груди и глядя куда-то в окно, повернул голову и его голубые глаза выловили Диди среди декора интерьера. Если секунду назад можно было сбежать, то стало поздно. Она расправила плечи, и уверенным шагом подошла к столу.
— Я заказал тебе салат и чесночные булочки, — констатировал Рич. — Напиток закажешь сама.
— Спасибо, — отозвалась Диана, ни на кого не глядя. — Не стоило.
У нее был выбор. Оба мужчины сидели с разных сторон стола. Возле обоих стояли свободные стулья. Она не хотела садиться ни с одним из них. Диана взяла тот стул, что находился рядом с Ричем, отодвинула и села во главе. Во время этих манипуляций кожа чесалась от двух внимательных взглядов: ярко-голубого и теплого золотистого.
— Я как раз ехал мимо, когда увидел тебя и твоего приятеля, — проговорил Уильям, обладатель коротко стриженого затылка. — Со мной не поздороваешься?
— Нет, — отрезала Диана, поставив локти на стол и уставившись в окно.
— Милая, ну перестань, — голос Билла стал ласковым, уговаривающим. — Сколько еще ты будешь дуться?
Диди пожала плечами. Его наглость начинала граничить с глупостью.
— Я не дуюсь. Я просто хочу, чтобы тебя затоптало
Уильям не послушал. Наоборот, он откинулся на спинку стула и ухмыльнулся.
— Узнаю свою крошку. Мне успели рассказать, как ты здесь веселилась без меня. Танцевала на баре, опрокинула стакан на какого-то местного художника… Так что не нужно упрекать меня в грехах, ты сама та еще оторва.
Диана почти почувствовала, как напрягся Рич. Он не смотрел ни на нее, ни на Билла. Ричард внимательно изучал улицу через стекло, но от слов Уильяма, кажется, мышцы под рукавами белого джемпера перекатились волной.
— Поехали домой, — продолжал Билл. — Мы развлеклись, и ты и я. Давай просто забудем об этих гастролях. С твоей стороны было глупо все бросать, но у тебя всегда была горячая кровь. Я уверен, твоя любимая Алексис сможет выбить место в труппе, она же спит с родственником хозяина. Будешь снова танцевать и ни о чем не беспокоиться. Неужели чердак родителей лучше нашей уютной квартиры?
Диана слушала Билла и не верила свои ушам. Будто не с ним она жила несколько лет. Не он был нежным, милым парнем. Не он забирал ее с работы по ночам. Куда все испарилось? Что стало с тем человеком? От резкой отповеди его спасло появление официанта с двумя чашками кофе, салатом и корзинкой чесночных булочек.
— Принесите счет, — наконец, подал голос Ричард, когда официант уже собирался уйти. На фоне заискивания Уильяма этот бас звучал уверенно, холодно и устрашающе. — Побыстрее.
Официант кивнул и испарился. Рич больше не смотрел в окно. Льдинки его глаз были намертво прикованы к лицу Билла. Это был один из немногих случаев, когда Диана порадовалась присутствию художника.
— Твои источники тебе не доложили, что папа в больнице? — решила задать вопрос она. Просто ради интереса. На самом деле их разговор был окончен в тот момент, когда Уильям предложил забыть о «гастролях».
— Нет, — спокойно ответил бывший. — Что с ним?
— Кое-что серьезное.
— Сочувствую Максу, но ты ведь не его лечащий врач. Будешь приезжать из Лондона в выходные.
Кажется, блондинистый цербер слева от Дианы скрипнул зубами. Или ей показалось. Может, она себе только нафантазировала его напряжение и холод во взгляде? Ведь Билли ничего такого не ощущал и продолжал вести себя как уверенный в себе осел. Официант снова материализовался рядом с их столом, опустил на потертую деревянную столешницу кожаную книжицу и поспешил сбежать. Рич переключил внимание с Уильяма на счет, быстрым движением извлек из кармана несколько купюр и прихлопнул их книжицей. Встав со стула, он одной рукой взял из корзинки две чесночные булочки, второй схватил Диди за предплечье и потянул вверх.
— Поехали, — пробасил он. — Я могу приготовить точно такой же салат.
Диана не сопротивлялась. Ради собственного независимого вида она выдрала
руку из захвата, но дальше безропотно встала и пошла к двери.
— Забудь обо мне Уильям, — напоследок бросила она.
— Это твое последнее слово? Я устал тратить свой отпуск в попытках найти тебя.
Что-то дрогнуло внутри. Осознание полнейшего краха сдавило грудную клетку, и вдруг захотелось все переиграть, начать заново. Но Диди промолчала.