В балканских ущельях
Шрифт:
Так мы прошли довольно приличный кусок дороги, пока я не нашел первые признаки того, что здесь были лошади. Они вышли справа из-за деревьев. Отпечатки копыт виднелись в мягкой гумусной почве. Теперь мы могли двигаться быстрее: признаков того, что здесь побывали всадники, было предостаточно.
Вскоре мы оказались наверху. Впереди уже были видны развалины. Хижина, сооруженная из грубо сколоченных балок и камней, притулилась возле высокой, но уже полуосыпавшейся стены крепости.
— Там живет старик, — сказал Халеф.
— Ты прав.
— Зайдем?
И
— Стой. Сначала нужно убедиться, что за нами нет слежки.
— Тут нет ни души.
— Ты уверен в этом?
— Да, тогда было бы слышно или видно.
— О, хаджи Халеф Омар! А я считал тебя умным и осторожным человеком. Те, кого мы ищем, прячутся именно здесь. Заметь они нас раньше, чем мы их, и все наши усилия пошли бы насмарку. Стой здесь!
Я скользнул к хижине и подергал дверь. Заперта. Никого не было видно. Я обошел дом и вернулся к Халефу. Нас действительно никто не видел.
— Теперь надо найти убежище тех троих. Лошади выведут нас на них.
— Но ведь их здесь нет, этих лошадей.
— А мы их сейчас найдем.
Под ногами была сплошная скальная порода; но под деревьями-то следы должны были быть. А посередине поляны бил ключ, и возле него росли какие-то чахлые кустики. Мы подошли ближе. Лошади наверняка пили отсюда. Я обследовал края источника. Верно! Кончики травы обгрызены. Сорванный цветок одуванчика плавал в воде. Желтое пятнышко живо напомнило мне родину.
— Это одуванчик, — сказал Халеф. — Чего ты на него уставился?
— Он подскажет мне, когда лошади пили здесь.
— Как это?
— Смотри внимательно. Видишь, он завял?
— Нет, он еще совсем свежий.
— Это потому, что плавает в холодной воде. Если бы он лежал на скале, то не был бы таким свежим. Тычинки уже подзавяли. Значит, его сорвали несколько часов назад. Как раз в это время здесь и побывали лошади.
— А может, это человек?
— А что, человек ест траву?
— Нет, конечно, не ест.
— А здесь трава обгрызена. И явно не человеком. Некоторые стебли целиком вырваны. Вот видишь, они уже завяли, потому что были не в воде. Теперь нужно выяснить, куда они отправились и откуда пришли.
— А как ты это узнаешь?
— Как-нибудь да узнаем. Видишь, перед нами стены, давай поищем отверстие.
Наконец мы вернулись к хижине. Здесь мы разделились: Халеф отправился направо, я — налево, чтобы обследовать край опушки. Вскоре мы встретились, но ни я, ни он ничего не нашли. На свои глаза я мог положиться наверняка, на его же — в меньшей степени. Поэтому мы обследовали его участок еще раз. Здесь почва под деревьями была слишком каменистая.
— Я все внимательно осмотрел, сиди, здесь никто не проходил.
В этом месте хвойные деревья чередовались с лиственными, и под одним из кленов, низко склонившим ветви к самой земле, я нашел то, что искал. Я указал ему на одну из веток.
— Посмотри, Халеф, ты что-нибудь видишь?
— Кто-то обломал концы.
— Не кто-то, а лошадь, потянувшаяся к листьям.
— Но это мог сделать и человек!
— Вряд ли. Пошли дальше.
Вскоре
И здесь Халеф, необычайно гордый своим открытием, указал мне на неоспоримое доказательство — кучу довольно свежего навоза.
— Они были здесь, — заявил он. — Теперь ты видишь, что я тоже могу распознавать чужие следы.
— Да, я поражен твоими способностями, но говори тише. Животные должны быть где-то рядом, а с ними и люди.
Мы огляделись, но ничего не заметили. Похоже, во двор вел только один вход, в который мы и вошли. Кругом были одни стены, а та, что была напротив, сплошь заросла плющом.
— Дальше идти некуда, — заявил Халеф. — Лошади были здесь — это точно. А сейчас их нет.
— Это мы еще посмотрим.
Я медленно пошел по двору. Дойдя до середины зеленой стены, я уловил ни с чем не сравнимый запах лошадей.
Даже в больших, ухоженных городах, где особые службы следят за чистотой, можно по запаху определить местонахождение почтовых станций. Вот этот-то запах я и почувствовал.
Я кивнул Халефу, и он мигом оказался рядом. Внимательно обследовав заросли плюща, мы обнаружили тщательно замаскированный выход, который я бы ни за что не нашел, если бы не этот своеобразный запах. Раздвинув сцепившиеся усики растений, мы увидели перед собой небольшой дворик и вошли в него. Прямо напротив нас виднелся второй проход. Оттуда доносилось ржание.
— Теперь осторожнее, — шепнул я. — Лошади там. Возьми револьвер в руку! Надо быть ко всему готовыми. Эти ребята наверняка вооружены.
— Будем их задерживать?
— Может быть.
— Или пойдем за полицией?
— Посмотрим по обстоятельствам. У меня с собой естьверевка. На одного хватит.
— А у меня ремень.
— Вот и отлично. Пошли. И тихо!
Мы прокрались ко входу. Я осторожно заглянул внутрь. Там стояли три лошади и хрустели кукурузными початками. Еще один узкий проход был в следующем помещении. Мне показалось, что оттуда доносятся приглушенные голоса.
Все верно. Я услышал громкий смех и чей-то голос, но слов не разобрал.
— Они здесь, — шепнул я маленькому хаджи. — Стой, я посмотрю.
— Ради бога, сиди, осторожнее.
— Не беспокойся. Если раздастся выстрел, спеши на помощь.
Лучше всего было бы ползти, но это испугало бы лошадей, а обычная фигура не вызовет у них страха. Я тихо пошел дальше.
Животные заметили меня. Один из коней беспокойно заржал. Я бы сразу распознал в таком ржании знак приближающейся опасности. Эти же люди не обратили на это никакого внимания.