В чертогах памяти
Шрифт:
В свете открывшейся информации, Она даже удивилась, насколько легко все проглотили эту отмазку. Пара десятков сохэев [1] притащили бы всю банду, подвесив на шесты, как диких кабанов на охоте. А если бы по следу пустили «Синигами», то виновники сами бы прибежали сдаваться, раскаиваясь и разбивая лбы о мостовую. Ан, нет: «оказали яростное сопротивление и были полностью уничтожены».
По здравому размышлению, можно было с уверенностью сказать — сам хомбо-лама об опытах по управлению людьми не знал, однако покровители у Вей однозначно имелись. Не зря после всех событий на верхах полетели шапки, в том числе и сразу с головами.
И что же теперь делать? Вопрос дельный, но сильно походит на один из коанов. Что-то типа: «как выжить в пастях трёх тигров?» или «где уютней спать, в утробе дракона или желудке льва?». На мгновенье у неё даже мелькнула мысль не возвращаться больше в Теократию, а податься куда-нибудь на запад. На Дикие земли, к примеру. Отыскать Сообщество, заняться его изучением…
Вздохнув, телепатка отогнала эту мысль подальше. Во-первых, бежать бесполезно. Из-за пропажи «элиты из элит» к делу сразу же привлекут одного из ясновидцев, а тот быстро укажет преследователям все возможные пути бегства жертвы. И отправятся за ней за ней уже не тройка и не пятёрка, а весь отряд «Синигами» во главе с Полковником.
А во-вторых, не гоже одной из лучших учениц монастыря Прозрения, лейтенанту отряда особо назначения, бегать от проблем. В конце концов, Полковник никогда не давал в обиду своих людей — может всё обойдется банальным ментальным блоком. У Паучихи таких три штуки, у Кима — два. Сколько у командира — вообще представить страшно. И ничего, живут же как-то.
Решено. Сегодня она отдохнёт и восстановит силы, а завтра отправит своего подопечного в конец Пути, даруя ему шанс на перерождение. И почему-то ей кажется, что переродится он не в дерево, не в собаку и даже не в обычного крестьянина, месящего навоз в коровнике…
– -
1. Сохэй — воин-монах в средневековой Японии.
07. Теория вероятности
Раз-два, раз-два… Левой-правой, левой-правой… Тихонько похрустывает наст, проламываясь под снегоступами. Раз-два, раз-два… Пару дней назад случилась оттепель, растопившая симпатичные снежные сугробчики на широких еловых лапах и устроившая преждевременную капель. А вчера вновь ударил мороз, заковавший ветви в прозрачную ледяную броню. А может, это было раньше? Или позже? Время растянулось в тягучую ленту Мёбиуса, по которой он брёл уже маленькую вечность. Или один бесконечный миг. Единственно, что разделяло секунды прошедшие от секунд будущих, был хруст наста под ногами. Он заполнял пустоту в голове, создавая белый шум, что не давал ветру свободно залетать в одно ухо и вылетать из другого.
Раз-два, раз-два, раз… Саймон остановился и огляделся по сторонам, с трудом ворочая одновременно легкой и такой неподъёмной головой. Сделал два шага в сторону, устало опустился на поваленный ствол. Скинул сидор, прислонил к бревну верную «Бурю» и достал из кармана смятую пачку сигарет. Заглянул внутрь. Три одиноких белых цилиндрика испуганно сжались в углу, справедливо опасаясь за свою жизнь. Забавно, но когда он уходил из деревни, у него было шесть запечатанных пачек и одна открытая. И запас
Нервно дёрнув головой, мутант выбил сигарету из пачки. Прикурил и глубоко затянулся, чувствуя, как рот заполняется привычной горечью. Вновь осмотрелся, механически отметив наступающие на лес сумерки. Пора найти подходящее место для ночлега, чтобы успеть набрать хвороста для костра, развести огонь и наконец-то поесть.
— Дорогой, ты сегодня на редкость неразговорчив!
Мелодичный девичий голосок зазвучал в голове как всегда неожиданно, заполнив пустоту непродолжительным эхом и приятным запахом свежескошенной травы.
— Ты что, обиделся? Ну чего ты? Не дуйся. Сегодня такой прекрасный день, давай не будем портить его ссорой. Милый, улыбнись! Ведь самое важное, что есть у нас с тобой, это мы и наши чувства друг к другу! — она рассмеялась, обратив эхо в лёгкий перезвон колокольчиков.
Сделав новую затяжку, Саймон выдохнул, выпустив изо рта густое облако дыма.
— Дорогой! — голосок в голове приобрёл строгие нотки. — Сколько раз я тебе говорила — бросай курить! Это очень вредно для здоровья. Очень-очень!
— Пошла. В жопу, — равнодушно бросил мут в окружающее пространство, делая новую затяжку.
— С девочками. Так. Разговаривать. НЕЛЬЗЯ! — перезвон колокольчиков сменяется грохотом ледяных глыб, срывающихся с вершин ледника.
Каждая новая льдина впечатывается в подкорку с неумолимостью гидравлического пресса. В ушах нарастает безобразная какофония звуков, деревья перед глазами схлопываются в одну тонкую вертикальную линию. Застонав, мут сполз с бревна и медленно завалился на бок. Скорчившись в позе эмбриона и зажмурив глаза, он с силой зажал уши, тщетно пытаясь избавиться от непрекращающегося шума. Спустя бесконечное множество непродолжительных отрезков времени, Саймон потерял сознание…
***
— Итак, господа кадеты, повторим пройденный материал, — преподаватель по тактике малых подразделений откинулся в кресле, с обманчивой рассеянностью оглядывая аудиторию. — Кадет Вербин, будьте любезны, напомните нам, что такое шкала Хаяси.
Вербин, долговязый нескладный парень, пропустивший прошлую лекцию, с похоронным видом поднялся из-за парты. Отсутствовал он по причине вполне уважительной, о чём имелась соответствующая справка из лазарета, но сидящего за учительским столом полковника по кличке Колобок-Людоед (для краткости просто Людоед) это мало интересовало. Любой кадет, пропустивший занятие, моментально становился объектом пристального внимания этого маленького лысенького человечка, которого (по неподтверждённым слухам) опасался сам генерал Карба, командующий Академией.
— Ну же, Вербин, мы вас внимательно слушаем, — проворчал Людоед и всё с тем же рассеянным видом принялся изучать обстановку за окном.
— Шкала Хаяси используется для измерения силы псиоников, — наконец пробормотал кадет и замолчал.
Полковник выждал с минуту, продолжая что-то высматривать за окном, после чего перевёл взгляд на свою жертву.
— Ответ неполный. Напрягитесь, кадет! Какую размерность имеет, в каких приборах используется. Не заставляйте меня подсказывать.
После слов «в приборах» сочувственное молчание в аудитории моментально сменилось предвкушением. Предчувствуя потеху, кадеты заёрзали на местах, с интересом ожидая продолжения.