В доме охотника
Шрифт:
— Так мой дар тоже относится к стихии ветра?
— Да. Я привел тебя сюда, чтобы ты смогла его ощутить, но ничего не получается, потому что ты не хочешь расслабиться. Требуется только сидеть молча, считать вздохи и слушать ветер.
— Простите... Видно, мой дар слишком слабый и я не могу ничего услышать.
— Да причем тут это? Ветер может слышать даже самый обычный человек.
Герда понурилась. Обидно, что все началось с провала. Эта учеба будет совсем не такой веселой, как она представляла.
—
Герда достала из сумки врученный Эглаборгом сверток с кусочками вяленого мяса и хлеба, взяла себе совсем чуть-чуть, а остальное отдала Охотнику.
— Тебе следует больше есть, чтобы восстановить силы после истощения, — недовольно заметил он.
— Я не привыкла, — тихо ответила Герда.
— Пора бросать старые привычки.
Она потупилась. А толку, если это все равно временно, и что будет дальше, она не знает?
— Почему ты такая скованная? — нахмурился Николя, так и не дождавшись ответа. — Раньше ты такой не была.
— Откуда вы знаете, какой я была раньше? Вы ведь гостили у нас совсем недолго и не успели понять, какая я на самом деле, а я не успела узнать вас.
Герда грустно замолчала и приложила к губам флягу с теплым еще компотом.
— Давай это исправим. Ты честно и не стесняясь ответишь на мои вопросы, а я на твои. Идет?
Герда пожала плечами. За себя она была уверена, а вот сдержит ли свое слово Охотник?
— Почему ты такая грустная? — задал Николя первый вопрос.
— Скучаю по дому, по отцу. Даже сороковник по нему справить не успела, а теперь вряд ли на могилу когда-нибудь приду, — Герда отвернулась, чтобы смахнуть некстати выступившие слезы.
— Я тоже скучаю, — вдруг разоткровенничался Охотник. — Мой дом на другой стороне пролива. В ясную погоду отсюда даже берег виден, но дорога туда для меня навсегда закрыта. А я ведь с ним, со своим отцом, даже не попрощался перед отъездом. Все надеялся вернуться домой прославленным воином, но возвращаться было уже некуда.
Взгляд Николя сделался мутным и далеким, будто его слова вызывали к жизни болезненные воспоминания. Герда протянула руку и накрыла его ладонь своей. Дальше ничего говорить не стоило — она не хотела видеть выражение горечи на его лице.
— Твой вопрос, — быстро взяв себя в руки, сказал Николя.
Герда задумалась. Стоило Охотнику согласиться искренне ответить на любой даже самый каверзный вопрос, как они все из головы вылетели. Что же такое важное она хотела спросить?
— Почему вы выбрали в ученики именно меня? — с трудом собравшись с мыслями, заговорила Герда. Николя моргнул.
— В компании на одного человека положено не больше двух учеников. Ни к чему усложнять Финисту задачу.
— Я не об этом спрашивала.
— Ты бы хотела, чтобы тебя обучал Финист?
— Не отвечайте вопросом на вопрос!
— Гррр, хорошо. Мне показалось, что для тебя Финист будет еще худшим учителем, чем для пирокинетика. Он провел с тобой столько времени и даже не попытался хоть чему-то научить.
Стало непереносимо обидно, что Николя отзывался о Финисте с таким пренебрежением.
— У него не было времени. И он учил меня.
— Чему? — напрягся Охотник.
— Драться на палках.
— Серьезно? — не смог сдержать смеха Николя.
Герда обиженно поджала губы. Зачем она это сказала? Теперь он еще долго над ней потешаться будет. Ну, какой из нее боец?
— Он хотел научить меня защищаться, после того как... — Герда собралась с духом и выпалила на одном дыхании: — как Вальдемар на меня напал.
Охотник поперхнулся собственным смехом и замолчал, пристально глядя на нее.
— Между тобой и Финистом что-то есть?
— Что? — ошарашено переспросила Герда. Что это за вопрос такой?
— Ты о нем так беспокоишься, вот я и подумал...
— Нет, — она оборвала его на полуслове.
— И не было? — не унимался он.
Герда прикусила губу. Она не хотела отвечать на этот вопрос.
— Так все-таки было?
— Он поцеловал меня... — глаза Николя округлились. — Всего два раза.
— И?
— Что и?.. Больше ничего не было.
Николя выгнул бровь. Герда от стыда закрыла лицо руками. Ничего, сейчас она такой вопрос задаст!
— Вы обо мне вспоминали? — предельно спокойным тоном спросила она, снова открыв лицо.
— Что? — Герда с ликованием заметила, что выражение лица Охотника стало слегка озадаченным.
— За эти десять лет вы хоть раз обо мне вспоминали? — четко повторила она.
— Один раз, может, и вспоминал, — пожал плечами он и хитро прищурился: — Когда спасался от кровавых клещиков-пищалок в дикой тайге Сайберы.
Герда задрожала от вскипевшей внутри ярости, незаметно набрала в руку снега и слепила снежок:
— Что это за ответ?
— Какой вопрос... — начал он с самым невозмутимым видом.
Герда не выдержала и запустила снежок в ехидно ухмыляющееся лицо. Ей удалось застать его врасплох, и снаряд врезался прямо в щеку.
— Ах так! — разозлившись, воскликнул он, но прежде, чем успел что-нибудь предпринять, еще один снежок ударил его в грудь. Не медля больше ни секунды, Николя тоже начал лепить снежки и швырять их в Герду. Они еще долго бегали друг за другом, забавляясь и весело смеясь.