В эпицентре бури
Шрифт:
Там царила атмосфера полного спокойствия. Несмотря на то, что мы только что вступили в войну, на самом деле почти ничего не происходило. Я подошел к машине дежурного, чтобы послушать радио, но передач не было. Я взял журнал и прочитал последнюю запись, сделанную красными чернилами: "02:00. Объявлена война. Многонациональные силы, действовавшие против Ирака, нанесли авиаудар самолетами и ракетами с воздуха. В 02:01 17 января 1991 года был объявлена война и введен режим службы в военное время. Правила ведения боевых действий изменены. Теперь разрешено атаковать точно идентифицированные иракские формирования."
После этого по "Птармигану" было отправлено несколько обычных административных сообщений, но в остальном ничего. Я не был уверен, чего я ожидал, но, что бы это ни было,
Все были одеты в костюмы РХБЗ по полной программе, поэтому разговаривать было в три раза труднее, чем обычно, несмотря на то, что у противогаза был специальный клапан, который, как предполагалось, эти действия облегчал. Операторы были заняты: нужно было приспособить наушники к капюшону костюма, прикрепить специальные микрофоны к противогазу и затем подключить их к разъему. Ведение журнала в толстых нечувствительных перчатках требовало больших усилий. Я нашел Юэна в машине планировщиков.
— Доброе утро, Юэн, — крикнул я. — В чем дело? Почему мы в клоунских костюмах [8] ?
— Доброе утро, бригадир, — донесся его приглушенный ответ. Это прозвучало так, как будто он говорил через подушку. — Тревога РХБЗ из дивизии. Я понятия не имею, почему и где была совершена атака. Вероятно, ложная тревога.
— Какие новости о воздушных ударах?
— Официально ничего, но Всемирная служба новостей только об этом и говорит. Послушайте.
Несмотря на то, что война началась всего несколько часов назад, Би-би-си уже распространяла информацию. Большая часть информации казалась спекулятивной. По-видимому, по центру Багдада был нанесен массированный удар крылатыми ракетами. Казалось, что были атакованы самые разные цели, включая дворец Саддама Хусейна, мосты и командные центры. Также поступали сообщения о том, что Республиканская гвардия подвергалась бомбардировкам и понесла очень тяжелые потери. Поскольку у нас не было возможности проверить эти сообщения, мы приняли их за правду. А "эксперты" уже начали разглагольствовать. Я был удивлен, услышав, как один из них сказал, что иракская армия будет уничтожена в пустыне, потому что ей негде спрятаться. Он, похоже, упустил из виду, что в пустыне вас чрезвычайно трудно поразить, потому что вы очень рассредоточены. Я послушал еще несколько минут, прежде чем вернуть Юэну его радиоприемник.
8
В оригинале — "fancy dress". Прим. перев.
— Похоже, нам нечем заняться. Есть какие-нибудь сообщения от службы РХБЗ из полков?
— Нет. Все датчики в норме.
— Хорошо, я думаю, мы отменим обязательное ношение противогазов.
Я стремился как можно скорее избавить всех от противогазов. Страх перед отправкой на войну усугублялся из-за масок, которые заставляли чувствовать себя изолированными и одинокими. К началу дежурства мы были без противогазов, но в костюмах. Это был хороший способ закрепить новую реальность.
Оповещения о "Скадах", сопровождаемые быстрым переодеванием, стали образом жизни. Но первый такой запуск вызвал у каждого из нас настоящую тревогу. Около трех часов ночи в пятницу, 18-го, снова прозвучал сигнал тревоги, и мы натянули противогазы. И снова другой связист прибежал в мою палатку, чтобы предупредить меня, но на этот раз у него были другие новости.
— Сэр, майор Лаудон в машине планировщиков и говорит, что это важно.
Я с некоторым трудом добрался в темноте до штабного комплекса.
— Извините, что поднимаю вас с постели, — сказал Юэн, когда я забирался в кормовой отсек машины, — но я подумал, что вам следует взглянуть на это.
Он протянул мне журнал регистрации сообщений. В нем говорилось, что семь ракет "Скад" были запущены из западного Ирака по Израилю.
— Черт возьми, — сказал я, — это нехорошие новости. Интересно, что, черт возьми, произойдет дальше.
Возвращаясь в свою палатку, я размышлял о значении этого нападения. Саддам Хусейн угрожал уничтожить половину Израиля с помощью химического оружия. Неужели он только что это сделал? Даже если
Я был рад, что я всего лишь полевой командир. В тылу, в Эр-Рияде, и особенно в Вашингтоне, мучились над тем, как удержать израильтян от участия в войне.
Мы прибыли в Кейс с опозданием на два дня, 19-го. Мы отправились в путь рано утром. Мои штабные машины были погружены на транспортеры, и я проделал двухсотмильное путешествие с капралом Маком на "лендровере" — и это было замечательное путешествие. Те, кто проехал по маршруту "Додж" и выжил, а некоторые, к сожалению, нет, никогда этого не забудут. Временами движение было едва ли более одной полосы шириной, и военные оказывались вплотную друг к другу. Казалось, что им пользовались почти все страны Коалиции, а также каждый грузовик в Саудовском королевстве. Было, казалось, бесконечное количество американских транспортеров тяжелой техники, каждый из которых кряхтел под тяжестью танка "Абрамс" или "Брэдли". Затем были разномастные транспортеры, перевозившие египетские и сирийские танки, или французские машины материально-технического обеспечения. Не раз мы проезжали мимо остовов сгоревшего автомобиля, лежащих на обочине дороги.
То, что когда-то было прекрасной дорогой, теперь местами напоминало гусеницу танка. Непрерывное движение оставило глубокие колеи на растрескавшемся асфальте. А местность была просто ошеломляющей. Если бы мы и жаловались на Аль-Фадили и стрельбища полигона Драгун Дьявольских псов, они были бы ничем по сравнению с лунным пейзажем, который мы пересекали. Миля за милей простиралась пустота. Казалось, что кто-то просто стер ландшафт с лица земли. Насколько хватало глаз, не было видно ни очертаний, ни деревьев, ни дюн, ничего, кроме пустого песка, и, конечно же, уходящего в эту пустоту маршрута "Додж" во всей его ужасающей опасности.
После бесконечной поездки мы с некоторым облегчением съехали с "Доджа" и направились по маршруту, ведущему к запасному командному пункту дивизии, где меня должны были проинформировать о дислокации других войск в этом районе и любых изменениях в наших будущих намерениях. Запасной дивизионный командный пункт был точной копией КП дивизии. Каждое формирование, от штаба армейского уровня до боевой группы, имело возможность разделяться на несколько частей. Подразделения материально-технического обеспечения формировали так называемый "тыл". Командный состав обычно разделялся на две части, одинаково оснащенные одинаковыми возможностями и одинаковой информацией, единственное различие между ними заключалось в их составе. В какой бы части ни находился командир, она была "основной", а другая автоматически становилась "запасной". Это позволяло командному пункту перемещаться без присутствия командира. Обычно сменяющие друг друга лица переезжали, а затем тратили некоторое время на установку, тестирование коммуникаций и рытье укреплений. Когда все было готово, командир и другие ключевые сотрудники штаба отправлялись на новый командный пункт на машине или вертолете. Как только они прибудут, он станет основным, и теперь уже запасной сможет собраться и переехать.
В бою штабу, вероятно, приходится перемещаться по нескольку раз в день. Поскольку каждый штаб вещает по многочисленным радиостанциям, их нетрудно обнаружить. Как только один из них обнаружен, он становится приоритетной целью для любого противника.
Запасной командный пункт, как было хорошо видно, находился посреди огромной пустынной равнины. Песок уступил место чему-то, больше похожему на гравий. С востока только что пришли дожди. Было холодно, туманно и очень сыро. Хотя пустыня вокруг Аль-Джубая была не слишком привлекательной, по сравнению с этим местом она казалась родным домом. А с возможностью провести одну-две ночи в лагере № 4 для солдат было покончено, как и с телефонными звонками домой раз в две недели, над чем посмеялись бы ветераны Второй мировой войны, но наши солдаты к этому привыкли.