В эпицентре бури
Шрифт:
Мы приземлились в военном аэропорту к северу от Аль-Джубайля, который был занят американцами. Там царила лихорадочная активность. Когда один огромный транспортный самолет C-5 "Гэлэкси" заходил на посадку, его похожий на пещеру трюм был битком набит запасными частями, другие готовились к взлету. Одна взлетно-посадочная полоса была полностью заставлена вертолетами — сотни вертолетов со сложенными лопастями выглядели как гигантские насекомые, вылупившиеся из яиц и готовые расправить крылья для просушки. Повсюду были американские войска. Некоторые из них разгружали тонны груза, в то время как другие патрулировали заграждение из колючей проволоки или сооружали укрепления
К нам на большой скорости подъехал мини-автобус, сопровождаемый двумя большими "хамви", американским аналогом "лендровера". Подтянутый, коротко остриженный молодой офицер с повязкой военной полиции на рукаве полевой униформы в пустынном камуфляже, подошел ко мне и отдал честь.
— Генерал Кордингли, сэр, от имени 1-го экспедиционного корпуса морской пехоты, добро пожаловать в Аль-Джубайль. Если вы и ваша группа желаете сесть в автобус, сэр, мы поедем прямо в штаб-квартиру в доках. Генерал Бумер ожидает вас, сэр.
Аль-Джубайль был захудалым городом, меньшим по размерам и менее развитым, чем Эр-Рияд. В воздухе витал характерный запах ближневосточного города — смесь специй и благовоний с сильным привкусом навоза животных. На улицах раскинулся рынок с лотками, где продавалось все, от дешевых тканей до арбузов. Один из лотков был заставлен бамбуковыми клетками, в которых сидели тощие цыплята.
Мы прибыли в порт на окраине города. Американцы серьезно укрепили подъездную дорогу. Это был горький урок, усвоенный Бейрутом после того, как террорист-смертник въехал на грузовике, начиненном взрывчаткой, в казармы морской пехоты. В результате взрыва погибло более двухсот морских пехотинцев. Теперь они поставили серию жестких дорожных барьеров и бетонных заграждений, которые было практически невозможно прорвать, и преодолевать их приходилось очень медленно, все время под пристальным взглядом полудюжины вооруженных до зубов охранников. На сторожевой башне над главными воротами я увидел еще двух морских пехотинцев с пулеметами М60, которые прикрывали нас, когда мы приближались.
Порт представлял собой обширную территорию, по меньшей мере в четыре раза превышавшую размеры доков в Дувре. Все причалы были заставлены машинами песочного цвета — танками, пушками, грузовиками, толстобокими "хаммерами". Паллеты с припасами, подвешенные к огромным подъемным кранам, раскачивались в воздухе. Мимо сновали вилочные погрузчики, доставляя оборудование на погрузочные площадки, в огромные грузовики-контейнеровозы или на склады. Как и в аэропорту, безопасность была превыше всего. Автостоянки были обнесены тройной концертиной из колючей проволоки и и охранялись. Над головой виднелись инверсионные следы от истребителей, постоянно патрулирующих воздушное пространство.
Штаб морской пехоты, большое белое двухэтажное бетонное здание, хорошо охранялся и был окружен колючей проволокой и огневыми точками из мешков с песком. Нас провели в конференц-зал, пустой, если не считать длинного стола и досок, покрытых картами. В одном углу, аккуратно сложенные, стояли несколько походных кроватей, спальные мешки и другие личные принадлежности. Пока остальным докладывали о событиях дня, нас с Майком отвели наверх, чтобы познакомить с генерал-лейтенантом Уолтом Бумером, командующим 1-м экспедиционным корпусом морской пехоты.
Генерал Бумер оказался совсем не таким, как я ожидал. Вместо морского пехотинца с бычьей шеей нас представили высокому, жилистому и довольно спокойному мужчине лет пятидесяти с
— Генерал Кордингли, генерал Уокер, я не могу выразить, как я рад видеть вас здесь, — сказал он с южным акцентом.
Его кабинет, как и все здание, был пустым и функциональным. За его столом висели два флага — звездно-полосатый и знамя 1-го экспедиционного корпуса морской пехоты, с которого свисали десятки шелковых ленточек, на каждой из которых было написано "За боевые заслуги".
После того, как мы представились, он подошел к плакату со схемой и в общих чертах рассказал нам о том, как организована морская пехота. Первый экспедиционный корпус морской пехоты был соединением морской пехоты Центрального командования США, известным как MARCENT. Генерал Бумер подчинялся непосредственно главнокомандующему генералу Норману Шварцкопфу.
На суше у морских пехотинцев было одно наземное соединение, численностью около тридцати тысяч человек — 1-я дивизия морской пехоты под командованием бригадного генерала Майка Майетта. Их сопровождала команда, которая обеспечивала материально-техническое обеспечение, группа службы тыла корпуса. Наземные войска поддерживались 3авиакрылом морской пехоты под командованием генерал-майора Ройала Мура, имевшим сорок ударных вертолетов "Кобра", сорок "Харриеров", сорок восемь F/A18 и почти восемьдесят транспортных и вспомогательных вертолетов.
В море находилось еще одиннадцать тысяч человек, 4-я экспедиционная бригада морской пехоты и 13-й экспедиционный отряд морской пехоты, а также еще двадцать "Харриеров" и семьдесят вертолетов.
— Но моя настоящая проблема, и в этом, джентльмены, и заключается ваша роль, это танки, — сказал генерал Бумер. — У меня их просто не хватает. В моей дивизии двенадцать батальонов, но только два из них танковые, итого всего сто двадцать танков.
Пока 24-я пехотная дивизия не прибыла в Саудовскую Аравию со своими сотнями танков M1A1 "Абрамс", американцам не хватало огневой мощи. Они полагались либо на M60 морской пехоты, старый, плохо бронированный танк со 105-мм пушкой, либо на M551 "Шеридан", машину с такой слабой бронезащитой, что ее вообще трудно было назвать танком. Два полка с почти шестидесятью танками "Челленджер" каждый, вооруженных 120-мм пушками, оснащенных броней "Чобхэм", были действительно желанными гостями.
Он рассказал о другом опасении, что им может быть приказано атаковать Кувейт. У него было всего пять машин разминирования, и, учитывая размер препятствий, которые им, вероятно, предстояло преодолеть, они нуждались в любой помощи саперов, которую мы могли им оказать. Я объяснил, что британская рейнская армия не располагала крупными механизированными саперными частями, имея всего один полк, 32-й бронетанковый инженерный полк, и часть их техники была откровенно древней, на базе танков "Центурион" и "Чифтен". Но если 7-я бригада привезет с собой все инженерно-танковое оборудование, которое обычно используется для поддержки всего корпуса в Германии, у нас были бы мощные силы. Майк делал подробные записи.
Это была обнадеживающая встреча, потому что вместе мы, казалось, смогли совместить сильные и слабые стороны: им нужны были танки и саперы, которые у нас были; нам нужна была материально-техническое снабжение и авиация, которых у них было в избытке. Мы покинули кабинет генерала с чувством выполненного долга. Нашей следующей остановкой была встреча с их разведывательным и оперативным личным составом и доклад об иракской угрозе и развертывании морской пехоты. Затем мы должны были вылететь на наземную рекогносцировку.