В эпицентре бури
Шрифт:
— Какие новости дальше на восток? — спросил я.
— Кувейт-Сити освобожден.
Я думал, что эта война почти закончилась. Теперь мы были на границе с Кувейтом. Это не могло продолжаться больше нескольких дней. Получив подтверждение приказам, я смог отдать свой собственный. Я дал Юэну отдохнуть, пока уточнял детали. Через полчаса я был готов поставить бригаде новую задачу. Мы направлялись в Кувейт.
Гвардейские шотландские драгуны должны были возглавить атаку, Артур — слева, а Чарльз — справа, снова построившись в боевом порядке. Сначала впереди нас должны были находиться 16/5-й
Преследование — 27 февраля
— Пожалуйста, обратите внимание, — продолжал я, — что, когда мы пересечем границу, к югу от нас будут находиться силы Объединенного арабского командования на Востоке, в основном египтяне. Они оснащены таким же вооружением и снаряжением, как и иракские войска. Вам следует проявлять крайнюю осторожность. Точно так же к северу от нас будет находиться 1-я пехотная дивизия США. У нас уже был один гол в свои ворота, я больше не хочу.
Теперь нам нечего было делать, пока мы снова не отправимся в путь. Я еще раз попытался отдохнуть несколько часов. Но шума было слишком много. К северу от нас ночь была ярко-оранжевой. Там шло крупное сражение. Каждые несколько минут я ощущал взрыв осколочно-фугасного снаряда, а затем, что было страшнее всего, видел белую полосу реактивной системы залпового огня, за которой следовал приглушенный хлопок, когда она разрывалась над целью, а затем ужасная пулеметная очередь, когда ее смертоносный груз осыпался на противника.
Я отказался от неравной борьбы. Вместо этого я решил, что хорошая стирка сотворит чудо. Я порылся в командирской машине и нашел флакон шампуня. Я хорошенько понюхал его, прежде чем использовать. Нужно было быть осторожным: флаконы из-под шампуня были основным способом контрабанды алкоголя солдатами в "сухую" Саудовскую Аравию.
Когда пришло время выдвигаться, произошло самое неожиданное. В отличие от предыдущего утра, когда бригада была на взводе, здесь царила почти осязаемая вялость. В моем штабе, во всех боевых группах, казалось, царило нежелание встречать новый день. Я предполагал, что мы отправимся в Кувейт. В конце концов, это была кульминация шестимесячной работы; за шесть месяцев мы пережили все — от невыносимой жары до внезапного ливня.
Возможно, это было ощущение, что удача отвернулась от нас. Возможно, дело было в неравенстве сил в битве. Мы убивали много иракцев, людей, у которых почти не было желания сражаться. Мы отправились в путь и добились значительного прогресса. Несколько раз мы проезжали мимо групп иракцев, которые, по-видимому, бродили по пустыне. Все они пытались сдаться, но я отдавал приказ продолжать наступление. Несколько раз раздавались призывы задействовать артиллерию, на которые я неохотно соглашался. Поскольку мы все еще должны были встретиться с Республиканской гвардией, нам показалось разумным поберечь наши запасы. Я особенно старался
В девять пятнадцать 27 февраля майор Хэмиш Макдональд из эскадрона "А" гвардейских драгун Королевы повел своих людей через Вади Аль-Батин в Кувейт. Через пятнадцать минут я тоже пересек границу. Я объявил привал. Это был незабываемый момент. Я попросил экипаж угостить меня чашечкой чая. Мне показалось, что это будет очень по-британски.
Позже Артур рассказал мне об их проблемах на границе. Эскадрону "B" под командованием Дэвида Суонна приходилось часто останавливаться, чтобы не оторваться от гвардейских шотландских драгун и "Стаффордов". Не доходя до границы, им пришлось остановиться снова.
– Почему остановка? — раздался настойчивый голос адъютанта Эндрю Катберта.
— Похоже, на таможне возникли проблемы, — последовал лаконичный ответ Дэвида, комментарий, который позже появился в новостях Би-би-си.
Когда мы вошли в Кувейт, я приказал боевой группе Артура продвинуться немного южнее, чтобы избежать каких-либо проблем с американцами, продвигающимися параллельно с ними на север. Когда мы продвигались на восток, Артур связался по радио.
— Мы все еще находимся чертовски близко к границе. Где американцы? Я действительно считаю, что нам следует наладить здесь какую-то связь.
С самого начала его штабные приставали к моим по этому поводу, и, несмотря на постоянные заверения в том, что американцы на севере знают, где мы находимся, и что с ними у нас был офицер связи Дэвид Лимб, их это не убедило. Я передал их позицию в дивизию, просто чтобы быть уверенным, и попросил подтвердить, что они передали ее дальше.
— "Рассвет", я чрезвычайно обеспокоен этой границей, — Артур повторил это всего через несколько минут, используя мое личное кодовое имя.
— Ты беспокоишься о враге, позволь мне побеспокоиться о дружественных силах. Конец связи.
И я оборвал его. Излишне говорить, что неизбежное произошло. Через несколько минут после одиннадцати Артур вызвал меня снова.
— Американцы на севере от нас только что атаковали мой разведывательный отряд. У меня есть сообщения по меньшей мере о двух раненых и уничтоженной машине.
Капитан Аласдер Мердок (которого солдаты ласково прозвали "одноминутный Мердок" — именно столько, по их мнению, он мог бы продержаться на войне) и его отделение из двух "Скорпионов" были выделены из эскадрона Тоби Мэддисона для присмотра за пленными. Младший капрал Балмфорт стоял в башне своего "Скорпиона", держа на прицеле иракцев, когда раздались пулеметная очередь и взрыв.
Снаряд из M1 попал во второй "Скорпион", уничтожив его. Младший капрал Линч, который стоял рядом с ним, также прикрывая иракцев, был осыпан осколками и упал, истекая кровью, на землю. Вторая пулеметная очередь попала младшему капралу Балмфорту в грудь, сорвав с него ремень радиогарнитуры.
Аласдер немедленно бросился вперед, чтобы схватить солдат и отвести их в безопасное место за гребень холма, находившийся примерно в двадцати ярдах от них. Иракцы бросились врассыпную. Американцы все еще продолжали стрелять. Еще одна очередь из пулемета снова попала в младшего капрала Балмфорта.