В глубине Великого Кристалла-2
Шрифт:
– А я ни разу допрыгнуть не смог, - печально признался Фаддей.
– Подсади меня, пожалуйста.
Юля усмехнулась и подхватила мальчишку за бока, ощутив сквозь майку птичьи ребрышки. Потомок адмирала был легонький, и она шутя вскинула его над головой. Фаддей вцепился в брус и повис, покачивая ногами. Морковные гольфы сбились в гармошку, а один кед шлепнулся на пол.
– Здесь висел главный колокол, - сообщил из-под балки Фаддей.
– Думаешь, зачем висел? Чтобы в праздники звонить? Вовсе даже нет, это тревожный колокол был. Здесь часовые дежурили.
– Он качнулся сильнее и повторил громким голосом: - Бамм, бамм!
На нем горели рыжие солнечные пятна.
Юля снова оглядела горизонт. Солнце уже почти касалось леса.
– Надо спускаться, - нехотя проговорила Юля.
– Подожди, - отозвался Фаддей.
– Я колокол. Бамм!
Юля засмеялась и дернула его за ногу:
– Ну, колокол-бубенчик, пора...
Он прыгнул на пол и заскакал на одной ноге, натягивая кед.
– Фаддей...
– сказала Юля.
– Тебя так и звать - Фаддей или можно поуменьшительнее?
– Можно Фаддейка...
– Он стрельнул исподлобья золотой искоркой.
– Я же еще не Беллинсгаузен.
"Фаддейка - это хорошо!
– подумала Юля.
– Это в самый раз. Фаддейка он и больше никто".
– А ты можешь ответить на один вопрос, Фаддейка?
Он весело распрямился:
– Хоть на тыщу.
– На один... Это здорово, что ты меня сюда привел. Но почему? Ни с того ни с сего, незнакомого человека...
– А... разве...
– Он кеч-то старательно заморгал.
– Ой-ей-ей... Разве вас не тетя Кира послала?
Юля молчала.
– Ой-ей-ей...
– Фаддейка запустил пятерню в свои космы.
– Она сказала: посиди на берегу у башни, придет одна тетенька... то есть молодая женщина, приезжая. Я, говорит, обещала, что ты ее на колокольню сводишь. Она, говорит, стариной интересуется...
Юлю кольнула ревнивая досада: не ее, значит, ждал Фаддейка. Но сразу она встревожилась:
– А где же та женщина? А тебе не влетит теперь?
– Ой, влетит, - охотно откликнулся Фаддейка. И решительно взял Юлю за рукав: - Пошли!
– Куда?
– К тете Кире. Ну, к нам домой. Скажешь, что я не виноват. А то мне знаешь как... Пошли!
– Но я же... Я не знаю... А это куда? Далеко?
– Недалеко. Средне. Вон там, за рекой, видишь красную крышу с двумя антеннами? Вот за тем домом еще квартал. Идем. Ну... Юля...
Не пойти - было бы все равно что оставить Фаддейку в беде. Да и... не все ли равно, куда идти, если идти некуда?
– А это по пути на вокзал?
Фаддейка сразу как-то потускнел:
– Зачем тебе на вокзал? Ты разве уезжаешь?
– Наоборот, приехала. А на вокзале буду ночевать, больше негде.
– Ночевать - это ночью. А пока еще не ночь, - рассудил Фаддейка.
– Пошли!
Внизу солнца уже не было видно, а закат светился ровный и широкий. И река от него светилась. Юля и Фаддейка прошли над плавной водой по зыбкому мосту. Он был подвесной, на тросах, и дощатый настил качался между быками-ледорезами.
Фаддейка шагал сбоку
– Не боишься? На этом мосту многие боятся с непривычки.
– У меня, между прочим, первый разряд по туризму... А ты сам-то не боишься?
– Вот еще!
– Ну да! Правнуку знаменитого моряка не полагается...
Он, кажется, слегка надулся. Заподозрил насмешку, что ли?
Юля примирительно сказала:
– А у меня один знакомый моряк есть. Курсант. Он сейчас на парусном корабле плавает, почти как Беллинсгаузен. У них практика.
– Ух ты! А он на чем? На "Товарище" или на "Седове"?
– На "Крузенштерне"... Не скачи, свалишься.
– Не свалюсь. Хочешь, понесу твой чемодан?
– Да уж сама дотащу...
– А ты мне потом про него расскажешь?
– Про чемодан?
– Про моряка!
– Когда "потом"?
– грустно спросила Юля и подумала про вокзал.
– Ну... после разговора с тетей Кирой.
– Ох, Фаддейка, я ее боюсь. И тебе попадет, и мне...
– Что ты! Она посторонних не воспитывает... Ты ей сперва ничего не говори, может, той женщины и не было. Тогда все обойдется.
– А что я скажу? Зачем пришла?
– Поглядим, - деловито успокоил он.
– По обстоятельствам.
Дом тети Киры был старый. Старинный даже. С жестяными флюгерами на башенках покосившихся ворот, с черным от древности страховым знаком и рассохшимся кружевом наличников.
Фаддейка бодро толкнул тяжелую калитку. В заросшем дворе красновато темнели громадные гроздья рябины, и светилось несколько березовых стволов. Было пусто. Фаддейка кивнул на скамейку у крыльца:
– Ты посиди минутку, я сейчас.
– Поддернул гольфы, заправил майку и нырнул в дом.
Юля поставила на лавку чемодан. С высокой березы упал на него желтый листок. Август...
Прошла минута. Оглядываясь, возник на крыльце Фаддейка. За ним - тетя Кира. Она оказалась очень пожилая, сухощавая, с седым валиком волос.
– Здрасьте, - совсем по-школьному, поспешно сказала Юля. Тетя Кира показалась ей похожей на старую учительницу.
– Добрый вечер, - улыбнулась тетя Кира и легко шугнула Фаддейку со ступенек.
– Это вас он, значит, привел? Я, говорит, квартирантку тебе отыскал... Я уж и не знаю. В пристройке у меня жили в июне двое отдыхающих, молодожены, но тогда тепло было, а сейчас-то осень на носу. Продрогнете там ночью...
– Она закаленная, - подал голос Фаддейка.
– У нее первый разряд по туризму.
– Брысь ты, нечистая сила, - засмеялась тетя Кира. И Юля засмеялась: так все хорошо складывалось.
– Я правда закаленная. В одеяло завернусь - и хоть в открытом поле...
– Ну, смотрите, если понравится... Вы, наверное, на практику в школу приехали?
– В библиотеку. В детскую...
– К Нине Федосьевне, значит! Вот она обрадуется! А то все одна да одна... А если холодно будет в пристройке, там печурка есть на крайний случай. Завтра дрова привезут...