В глубине Великого Кристалла-2
Шрифт:
– То, что надо, - заметил Володька.
Мы с Валеркой не расспрашивали и не мешали. Володька твердо знал, что делает. Может быть, сейчас была у власти его собственная Сказка.
Он зубами расщепил ветку-стрелку, вложил в развилку жемчужину. Зубами же сделал на другом конце зарубку. Деловито сплюнул и сказал:
– Тетива нужна.
– А веревочка?
– вспомнил я.
– Она где?
Володька ответил не сразу, будто удивился моим словам. Потом досадливо хмыкнул:
– Веревочка... Там же, где штормовка и куртка.
"От мамы влетит"! Как будто до мамы всего полчаса на электричке.
Все еще ворча, Володька размотал на локте бинт, скрутил жгутом. Они с Братиком согнули сук и привязали жгут к его концам. Володька наложил на тетиву стрелу с жемчугом.
– Ну, загадай, чтобы выдержала, - шепотом сказал он Братику. Тот кивнул.
– Выдержит, - успокоил я.
– Вон какой жгут.
Братик и Володька неожиданно фыркнули. Володька заметил с сожалением:
– Это у него от взрослых времен. Взрослые чудовищно бестолковы.
Я, честное слово, чуть его не треснул! Ну что это такое? Дома насмешничает - это пускай, но тут... Или совсем не понимает, где мы и что с нами?
Но Володька уже стал серьезным.
– Только не смейтесь, - попросил он.
Как будто нам было до смеха!
Володька медленно поднял и плавно растянул свой лук.
– Что, Васек? Стреляем?
– Давай!
– звонко сказал Братик.
Хлопнула тетива. Мы взглянули вверх, но, конечно, не увидели стрелу. А Володька в это время проговорил торопливо, но отчетливо:
Житель моря, старый краб,
У тебя есть звездный брат.
Попроси его помочь
Разорвать чужую ночь!
Он поспешно передохнул, словно собираясь говорить дальше, и в эту секунду по глазам ударила вспышка.
Золотой шар загорелся над нами, озарив землю ярким, почти солнечным светом. Я зажмурился и услышал, как рядом смеются Братик и Володька. Смеются, будто не грозят нам больше никакие беды.
Я открыл глаза и увидел, что шар уменьшается. Но он не угасал, он уходил в высоту. Быстро улетал к звездам и скоро сам стал как яркая звезда. А еще через несколько мгновений затерялся среди звездных россыпей, которые стали бледнеть на странно посветлевшем небе.
Володька тихо сказал:
– Улетела наша звездочка, не разглядеть.
– В свои приборы я бы разглядел, - откликнулся Валерка.
– Ну, значит, разглядишь, - неожиданно весело пообещал Володька.
И только тогда я сообразил, что нет ни острова, ни взлетной полосы. Мы стояли среди камней над обрывом, недалеко от места, где я сорвался. Небо светлым было от луны. Она по-прежнему освещала белые домики Гавани, а у набережной я различил Валеркин корабль.
13
Братик сказал Валерке:
– Видишь, Дэни, мы дома. А ты не верил.
– И сейчас почти не верю, - ответил Валерка. И не обрадованно даже ответил,
– Как это случилось, не пойму.
– Просто сказали вовремя нужные слова, - то ли шутя, то ли серьезно объяснил Володька.
– Ну, может быть, - рассеянно проговорил Валерка. Это он Володьке сказал, а смотрел на меня. Внимательно и неотрывно.
– Ты что, Валерка?
– Подожди, не двигайся, - попросил он.
– Почему?
– Ну, пожалуйста... Я хочу запомнить тебя таким.
Вот оно что. Уходит Сказка.
– Значит, конец?
– спросил я одними губами.
– Да, - беззвучно сказал он. И спросил погромче: - Хочешь взять что-нибудь на память?
– А можно? Не исчезнет при переходе?
Он чуть-чуть улыбнулся:
– Если будешь держать в руках. Держи крепче - пронесешь.
Я торопливо скинул через голову матроску и свернул в тугой узелок.
Валерка кивнул. Посмотрел на луну, на море. Виновато сказал:
– Теперь надо идти.
И он шагнул к тропинке.
– Дэни, - окликнул я.
– Постой... Мы всё сделали как надо? Не будем ни о чем жалеть?
Валерка обернулся.
– Всё, - сказал он.
– Всё, что могли за один день. Звезда горит над островом, она лучше маяка. Штурманы не будут больше огибать Каменный барьер... А остальное... Что ж, будем делать каждый у себя. Ты же знаешь, дел хватит на всю жизнь.
– Тогда идем, - сказал я и шагнул за Валеркой.
Несколько секунд я чувствовал, как мне гладит голые плечи ласковый ветер Валеркиной планеты. А потом ощутил на себя плащ, сапоги и всю прежнюю амуницию. И осталась у меня от детства только свернутая в узелок матроска. Я вздохнул и сунул ее в просторный карман плаща.
Мы подошли к началу улицы, где стояли глухие длинные дома. Остановились.
– Всё, - сказал Валерка.
Значит, в самом деле уже всё? Насовсем?
Василек растерянно как-то посмотрел на старшего брата, на меня. Подошел ко мне и неловко прижался к моему рукаву. Потом быстро взял за обе руки Володьку и отвел в сторону.
Я взглянул на Валерку.
– Что ж, прощай, - тихо сказал Валерка. Прикусил нижнюю губу, посмотрел мне в лицо. Тоска была у него в глазах.
– Прощай, - с трудом сказал я.
Он шагнул вплотную и лбом прислонился к моему плечу. Я неловко обнял его.
Прощай, Валерка. Теперь в самом деле прощай. Видимо, законы Сказки нерушимы. Три раза встречаются люди, и третья встреча - последняя. Остается сжать зубы, чтобы не заплакать, и разойтись.
Я глянул поверх Валеркиного плеча и увидел Братика и Володьку. Они держали друг друга за локти и молчали. Потом разом опустили руки и стали медленно отступать друг от друга. Валерка словно почувствовал это. Оторвался от меня и тоже стал отходить. Спиной вперед. И как-то само собой получилось, что Братик оказался рядом с ним, а Володька рядом со мной.