В глухих лесах
Шрифт:
«Это он взял из газет, — подумала Кэрол. — Целый ящик у него дома! Газеты из Германии!» Она пристально вглядывалась в него, но лица было не разглядеть. Она видела лишь темный силуэт на фоне залитого солнцем окна. Но по дрожащему и хриплому голосу можно было понять, как трудно ему держать себя в руках.
— Конечно, мы так ничего и не узнали об этом, то есть даже из новостей в газетах. Ничего! Об этом не было ни слова! Да… потом нам сказали, что будет что-то в журнале «Ньюсуик», про то, как немцы пытаются разобраться в этом безнадежном деле. Но в то время… в прессе ничего не было. Домой он писал обычные письма, такие же
— После двух лет службы ему полагался отпуск в Штаты, но мать сама поехала к нему. У Ханны оставались в Германии родные: ее мать и замужняя сестра. Несколько дней она гостила у них в Штутгарте, а потом отправилась повидаться с Гарри на его базу в Майнц. За четыре дня до Рождества Ханну нашли с перерезанным горлом в номере гостиницы, где она остановилась. В другом номере обнаружили еще одну забитую до смерти женщину. Гарри после этого ушел в самоволку, так что открыли дело… Немецкая полиция, по-моему, никогда раньше не устраивала такой крупной облавы, но ему удалось еще две ночи оставаться на свободе; Гарри совершил еще два убийства… Последней он убил девочку четырнадцати лет… Потом его поймали, судили, посадили в тюрьму для душевнобольных преступников. Там он и сейчас…
Пол опять подошел к стулу рядом с Кэрол, тяжело опустился на него и замер, свесив голову и уставившись в пол. Кэрол показалось, что за то время, что она не видела его лица, оно постарело на много лет.
— Но на этом история не кончается… По крайней мере для меня… Я не мог работать — просто не годился ни на что. Я, бывало, просиживал целый день, думая и думая об этом, а ночью глаз не мог сомкнуть. Это же мой сын, как он мог?.. Как это я мог породить такое зло на свет? Ведь в чем-то есть и моя вина? Но ответа не было, у меня в голове не было, в укромном местечке, где я спрятался, не было! Тогда я решил войти в его мир, его мысли, пытаясь понять какого-нибудь другого маньяка-убийцу. Поэтому я и занялся поисками «лесного убийцы». — Пол поднял голову, стараясь встретиться взглядом с Кэрол. — Я знаю, мне надо понять, и я просто одержим этим. Порой я делал не то, что нужно! Но мне важно только одно — выскрести хоть какую-то крупицу разумного объяснения из всей этой кровавой мясорубки.
Он замолчал. Минуты две, не меньше, Кэрол молча наблюдала за неподвижной фигурой. Она все ждала, что он сам, наконец, заговорит про то, что ей больше всего нужно было знать. Но он молчал. Ее тронул трагический рассказ, но в то же время в ней нарастал гнев за то, что с ее жизнью он обошелся так жестоко и ей самой нанес рану, пусть не такую страшную, как наносит нож убийцы, но такую же глубокую и болезненную.
Стараясь говорить беспристрастно, Кэрол наконец выдавила еле слышно:
— А переспать со мной тоже входило в ваши планы?
Он резко вскинул голову, но с ответом помедлил…
—
Пол встал.
— Я рассказал вам все. Мне больше нечего добавить. Теперь давайте найдем Томми. Как, по-вашему, где он может быть?
Его слова только разбередили ее рану. Она чувствовала, как в душе все ярче и сильнее разгорается ненависть к Миллеру. Лишь бешеным усилием воли она заставляла себя говорить спокойно:
— Вот такие дела… Что ж… поищем Томми. Что тут еще говорить! Это была просто ошибка. Вы делали только то, что требовалось для дела… переспать… вдруг поможет найти преступника…
— Я должен был сделать все, чтобы выследить его. Вы мне нужны, Кэрол, потому что у нас пока еще недостаточно улик для обвинения. В суде не будут учитываться наши домыслы. Мы знаем, что он готовился к психологическому тесту, но доказать это невозможно, если он сам не сознается. Для нас любая ваша…
Ненависть, бушевавшая в сердце, захлестнула все ее существо, заставила вскочить с места. Кэрол с криком набросилась на Миллера:
— Мерзавец! Низкий подонок! Убью!
Она хотела ударить его по лицу, но Пол схватил ее за кисти рук и не отпускал до тех пор, пока она не утихла. Он разжал пальцы.
— Простите, Кэрол. Поверьте, я сожалею, что… но нам нужно остановить убийцу.
— Какого убийцу? — процедила Кэрол. — Тот, кого вы ищете, — это не мой брат! Убийца сидит в вас самом! И когда он чего-нибудь хочет, он плюет на окружающих его людей, плюет на меня… на всех!..: и делает то, что хочет!
Миллер задумчиво взглянул на нее, прошел к дивану и взял свое пальто.
— Кэрол, вы скажете мне, где он? Томми уже почувствовал петлю на шее, в любую минуту он может впасть в неистовство. Кэрол, от вас зависит жизнь многих людей.
Гнева уже не было, лишь щемящая тоска осталась в сердце Кэрол. Что бы там ни было, но Миллер прав по крайней мере в одном: если Кэрол сейчас не поможет ему, то за ее упорство невинные люди будут расплачиваться жизнью.
— Он поехал в Вермонт. В Рутланде живут родители его жены. Он хотел последний раз поговорить с ней.
— В последний раз?! Он так и сказал?
Кэрол пожала плечами.
— Не знаю. Не помню. Кажется, он особенно не делал акцентов… В общем, сегодня он собирался к ней. Я думала, что он уже вернулся домой, и поэтому…
Пол кивнул и быстро огляделся. Заметив на столе в библиотеке телефон, он бросился к двери.
Кэрол безучастно наблюдала, как он набирает номер. «Наверное, в спецотдел полиции», — мелькнула мысль.
— Дэйли? Это Пол Миллер. Я уверен, что убийца — Уоррен. Судя по всему, он вот-вот сорвется. Сейчас он должен возвращаться из Вермонта. Я думаю, что будет целесообразно перекрыть все дороги из Рутланда…
Миллер неожиданно смолк, видимо его перебили на том конце провода. Кэрол заметила, как вытянулось лицо Пола и побледнели его щеки.
— Когда это случилось? — спросил он.
Минуты две Пол внимательно слушал, потом, обронив короткое «пока», положил трубку.
Кэрол хотела спросить, что случилось, но он опередил ее.
— Кэрол, куда еще он мог поехать? Если не домой… то куда?
В конце концов, он не обязан ей отвечать. Да она и сама по его глухому, нетерпеливому голосу могла догадаться о том, что произошло.
Ни секунды не колеблясь, Кэрол ответила на его вопрос…