В городе Сочи темные ночи (сборник)
Шрифт:
— Если ты потащишься на сцену с картонной коробкой, все поймут — приехала Дуня-мешочнина. Тебе поручено важное дело! — Нина Павловна заговорила с пафосом, от которого Лену пробирала дикая скука. — Можно сказать, ты представляешь не только наш киноклуб, а все киноклубы Москвы…
— Вы Стрельникова давно знаете? — перебила Лена.
— Да… Мы работали с ним вместе. В ТЮЗе… Я мальчиков играла непослушных…
— Вы были актрисой?
— Недолго. Веселое было время, а потом я начала полнеть,
Степаныч долго бродил по пыльным, сумрачным, длинным коридорам. Совсем по-другому представлял он себе киностудию. Он думал, что там повсюду должны встречаться стайки молоденьких девушек в бальных платьях с обнаженными плечами, а также всякие сказочные персонажи, включая и горбоносого царя Ивана Грозного. Но вместо этого попадались, и то редко, небритые личности в обвисших свитерах, пахнущие луком и сивухой. А женщины, как серые мыши, проскакивали мимо, зажав в руке ведомости.
Разочарованию не было предела. И никто не знал, где находится проклятый павильон № 6, в котором работал Боря.
Облезлая дверь с фанерной цифрой "6" привлекла внимание Степаныча по чистой случайности. Он толкнул ее и очутился в захламленном туннеле, в конце которого слышались голоса и горел свет. Степаныч пошел туда.
Перед ним возникла длинная, изображенная на холсте панорама Московского Кремля. Возле нее стоял человек в военном френче. Под густыми усами дымилась трубка. Он строго посмотрел на Степаныча и сказал:
— Как могло случится?.. Как могло случится?.. Не исключена возможность… Нет никакого сомнения в том…
В груди у Степаныча все оборвалось. Перед ним стоял живой генералиссимус Сталин.
— Нет никакого сомнения в том, что мы решили наши задачи весьма успешно…
Сталин резко повернулся и ушел, мягко ступая, куда-то в сторону.
Как в детстве, в школе, когда их пионерский отряд выстраивали перед портретом этого человека — Большого Друга Советских Детей, — у Степаныча возникло желание хлопать в ладоши, кричать "Ура!" и благодарить Отца Народов за счастливое детство… От восторга защипало в глазах…
В сомнамбулическом состоянии Степаныч пошел вслед за Сталиным и оказался в его кабинете, так хорошо знакомом по многочисленным репродукциям.
За рабочим столом вождя почему-то сидел сын Степаныча Боря, а перед ним старичок Калинин размахивал руками, как мальчик, и жаловался на дороговизну машин на автомобильном комиссионном рынке.
Степаныч оторопел. Его сознание не в силах было так быстро охватить этот скачок во времени: тут и Сталин, тут и сын, родившийся через десять лет после его смерти. Наконец он увидел кинокамеру и очнулся.
— Мужик мнется,
Маршал Ворошилов с интересом слушал вместе с Борей.
— У него седьмая модель, брать надо, — посоветовал сын.
— Слушай! Звоню на следующей неделе, конкретно говорю — цена? Он просит пять тысяч сверх государственной стоимости…
— Сколько лет машине? — спросил Ворошилов.
— Два года, — ответил Боря.
— Так это нормально.
— Да такие машины два года назад на рынке по своей пене стояли! — переживал Калинин. — А я, дурак, денег пожалел!
— Вспомнил! — засмеялся Ворошилов.
— До чего довели народ! — расстроено сказал Сталин. — Слепые котята!
Тут Боря заметил Степаныча:
— А, папуля! Камера пока оператору нужна. Подождать придется.
Степаныч протянул руку Сталину, представился:
— Евгений… Очень похоже!
— Спасибо, — со сдержанной гордостью поблагодарил Сталин.
— А можно я пока с государственными деятелями снимусь?
Государственные деятели не возражали, встали в обнимку со Степанычем под портретом Ленина.
— Руководители государства с народом! — Степаныч был счастлив.
— Моя сестра двоюродная Сюзанна — администратор в гостинице, — рассказывал Калинин. — Лет двадцать назад заселялся к ним аферист. В паспорт вкладывал фотографию, где самому Сталину руку жмет. Ему, естественно, лучший номер без очереди… Выяснилось, на киностудии работал…
К ним подошла унылая ассистентка в очках.
— Гиви! — позвала она Калинина. — Иди возьми деньги с депонента. Я договорилась… Иди скорей, а то касса закроется.
Старичок Калинин, взъерошив бороду, бросился к ней, обнял и похлопал по тощим ягодицам:
— Милая, поехали со мной на Черное море отдыхать, а?.. Я тебе сад покажу, мандарины!.. Видела, как мандарины на ветках зреют?..
— Ой, Гиви, — вздохнула ассистентка. — Какой же ты дурак!
Лена села в качалку с высокой спинкой, стоящую напротив аквариумов, и принялась раскачиваться.
Отец в майке и брюках с расстегнутым ремнем кормил рыбок.
Помолчали.
— Из громких воплей твоей мамы я уяснил" что ты отправляешься в путешествие, — наконец сказал он.
— Да, — согласилась Лена.
— Правильно делаешь. На юг?
— На север.
— Одна?
— Да.
— Понятно… Кто-то летит на север, кто-то на юг… — Отец надел рубашку, застегнул пуговицы. — Кажется, я нашел вариант обмена. Две квартиры, обе неподалеку от Кольцевой дороги. В противоположных концах города.