В городе жестоких людей
Шрифт:
— Ты еб*н*лась? — заорал на весь салон, обалдело уставившись на застывший перед самым капотом ограждающий столб.
Ксюша рванула дверную ручку, выскочила на улицу, надавливая в непонятном приступе на грудную клетку. Задыхалась, в буквальном смысле. Впервые с ней такое. Понимала, что из-за неё могли запросто попасть в аварию, но ничего не могла с собой поделать. Да что же это такое?..
Присела на корточки, сгруппировавшись. Нет, не помогает. Может, согнуться, облокотившись о колени?
Хлопнула дверь.
— Или мы сейчас возвращаемся к нему, или… — прохрипела, чувствуя, что начало потихоньку отпускать.
— «Или» что, Ксюх? Мне поверить, что моя девушка сверх сострадательная или же что у неё чувства к моему брату? — Последнее зловеще процедил сквозь зубы, после чего злостно растер ладонью лицо. — Чего застыла? О чем вы там говорили целых десять минут?
Внутри всё оборвалось. Если скажет правду, то фиг его знает, чем всё обернется. Признание соскальзывало с кончика языка, ещё чуть-чуть и сорвется. Уже поняла, что отношения между братьями далеко не родственные и именно страх внести ещё больший раздор не дал признаться прямо сейчас. В сложившейся ситуации это только ухудшит её и никому не принесет пользы.
— Тебя реально сейчас заботит тот момент?
— Угу, — поджал губы, напряженно наблюдая за ней. — Я, знаешь ли, с ума чуть не сошел, пока нарыл Дениса, а ты, вместо того, чтобы выйти ко мне, какого-то хрена сидела с ним в машине. У любого бы возникли вопросы, Ксюх. Я — не исключение.
Ксюша выпрямила спину, смахнув со лба волосы.
— Он спросил, как я, поинтересовался, не обижали ли меня. Я сказала, что нет, и предупредила, чтобы был осторожен. Ты сам видел, в каком он состоянии.
По лицу Антона невозможно было понять, проканало или нет. Он лишал способности нормально дышать, замораживая своим серебристым взглядом, от которого по спине бежал противный холодок.
— Хорошо, тогда ответить мне на ещё один вопрос: в ночь, когда я был на футболе, ты была дома?
Вот тут-то сердце реально остановилось. В ушах запульсировало с такой скоростью, что оставалось только удивляться, как смогла расслышать свой голос.
— Не поняла? Ты на что сейчас намекаешь?
— Ни на что, — обыденным тоном ответил Антон, сощурившись. — Просто с той ночи ты сама не своя.
— Я была дома! Всё?! Или будут ещё вопросы? Лично я не устраиваю тебе допрос, когда уезжаю на выходные к бабушке.
Антон сверкнул глазами. Ксюша тоже. Сцепились взглядом. Может она и грешна, но и у него рыло в пушку.
Стало тошно. Боже, там с Денисом не пойми что происходит, а они тут выясняют отношения: кто, когда и с кем. Да какая, нафиг, разница?
— Значит, мы не возвращаемся? — подытожила по его бетонному спокойствию. А ведь ещё недавно едва сдерживался. Ей бы
Хотя и сама выдохлась. И эмоционально. И физически. В груди ещё покалывало, но уже не так сильно. Легкие, подобно кузнечным мехам, вбирали в себя прохладный воздух, наполняя кровь кислородом.
— Я же сказал: батя всё решит. — Антон открыл пассажирскую дверь, ожидая, пока она сядет в салон. — Для меня в первую очередь важна ты. Отвезу тебя домой, потом поеду к нему. По-любому люди отца уже там.
Ксюша опустошенно опустилась на сидение, борясь с противной горечью. Пускай только с Денисом всё будет хорошо. Это самое важное. Потом она обязательно поговорит с Антоном. Сейчас нельзя подставлять Дениса. Сегодня она открыто продемонстрировала свое влечение к нему. И пускай он был не трезв, она чувствовала, что он распознал его. Это не просто сексуальная тяга друг к другу. Это нечто большее.
Смешно, да? Почему всегда такие сложности? Почему нельзя открыто подойти и сказать: «Ты мне нравишься. Очень» и тут же услышать ответ: «А ты — мне». Нельзя. Пока у него есть Мила, а у неё Антон — табу.
Дорога к общежитию показалась бесконечной. Весь путь домой не обмолвились и словом. Антон свирепо гнал машину, уставившись на дорогу и ни разу не посмотрел в её сторону. Ксюша делала вид, что слушает радио, а на деле испытывала страх. Страх, что вот так легко отдалилась от Антона. Разве так бывает? Наверное, да. Ведь и не было у неё к нему любви, чтобы с болью отрывать от себя. А всё остальное: привязанность, привычка, дружба, симпатия — это всё и рядом не стояло с тем чувством, которое проживала каждый раз с Денисом.
До сегодняшнего дня испытывала муки совести. Как можно порвать с парнем, который так красиво ухаживает; дарит подарки, цветы; лезет из-за тебя в драку; терпеливо ждет секса? А вот так… Оказывается, можно. И то, с каким хладнокровием Антон отнесся к брату — стало тем ключевым моментом, тем отсчётом, после которого эта самая совесть канула в лету.
Антон подъехал к самому крыльцу и заглушил двигатель. Ксюша потянулась назад, чтобы забрать вещи.
— Ксюх, ты понимаешь, что мы впервые поссорились? И из-за кого? Правильно, из-за Дениса. — Антон пытался перехватить её взгляд, но она упорно его отводила.
— Нет, не из-за него, а из-за тебя!
— Супер логика.
— Какая есть. — Толкнула дверь, собираясь выйти из машины, но он схватил её за руку и, потянув на себя, заставил плюхнуться обратно. Секунда — и её лицо зажато в его ладонях. Жестко. Так, что смогла увидеть свои щёки.
— Малыш, сегодня для всех был тяжёлый день. А для тебя — в особенности. Ты не контролировала себя. Перегибала, при чем конкретно. Неслась не в ту степь. Я тоже хорош. Не спорю. Нашел от чего сходить с ума. Моя девушка самая невинная и чистая, куда уж мне, грешному. Да?