В горячих сердцах сохраняя... (сборник)
Шрифт:
«Вне всякого сомнения, в план операции надо внести изменения… — думал Майк. — В Роберто я не ошибся. Это настоящий агент. Надо подумать, как вытащить его оттуда. Больше всего меня беспокоит положение Ф–1. По словам Д–45, он провалился. Значит, стал помехой, даже больше чем помехой… Он просто опасен. Но тогда почему Д–45 использовал его в аэропорту? Может, не все в порядке с Пабло? Если верно, что кубинские органы госбезопасности имеют все данные о Ф–1, и если предположить, что их сотрудники были в аэропорту, зная о прибытии агента ЦРУ в числе туристов, то почему они не арестовали там Ф–1? Наверняка они водят его на поводке. Судя по всему, им неизвестно о существовании группы
Все трое были там. А были они там потому, что Д–45 должен был вызвать их. Но знает ли Пабло о существовании Д–45? Знаком ли он с ним? Если знаком, то Д–45 в опасности… Если же у кубинцев есть данные о Ф–1 и они знают, что он живет в доме Пабло, а последний установил контакт с Д–45, то очень возможно, что они знают и о Д–45.
Если все это верно, то им не хватает одного — моих примет. И именно поэтому они никого не арестовали. Тогда очень вероятно, что прием, который мне подготовили, имел целью установить мою личность. Они исходили из того, что кто—то из членов подпольной группы должен вступить в контакт со мной. И контакт состоялся!
Все это означает, что меня сейчас держат под наблюдением или, по крайней мере, мою группу туристов… Если Пабло не знаком с Д–45, то все не так уж плохо. Впрочем, если арестуют Ф–1, который знает Д–45, и он расколется, то… Правда, не известно, связывают ли органы госбезопасности задание Роберто с моим прибытием или с деятельностью остальной части подпольной группы… Но ведь они знали о моем приезде. Таким образом, следует считать, что им сообщили об этом из США. А ведь о моем задании было известно только Доктору…»
В преотвратительном настроении Майк встал, вышел на балкон и внимательно осмотрел выставленный на просушку кузов игрушки. А мысль по—прежнему работала в одном направлении: «Все это весьма любопытно… Следует считать поездку в Сороа разведкой боем».
Майк взял пластмассовый кузов и вернулся в комнату. Там он посмотрел на часы. Было два часа две минуты. «Надо торопиться, автобус уходит на экскурсию в Сороа в три часа», — подумал он.
За несколько минут Майк установил кузов на место, и игрушка обрела свой прежний вид. С некоторым презрением он сунул было ее в угол комнаты, но затем передумал, вынес на балкон и стал складывать инструменты. Выдернув волосок из головы, он с силой прилепил его к одному из боков только что закрытого им чемодана. Потом его внимание переключилось на стекла очков, все еще лежавших на ночном столике. Нужно было удалить прямоугольники, хорошо различимые на поверхности. Он закрыл глаза и повторил текст на память. Затем вынул из кармана куртки шариковую ручку, надавил на нее сверху, и на стекла полилась бесцветная жидкость. Обрывком туалетной бумаги он протер стекла и удостоверился, что они теперь ничем не отличаются от обычных. Поставив на место винтики, смонтировал очки и положил их в карман куртки.
Внимательно осмотрев комнату, Майк направился к двери. Было два часа семь минут. Времени на обед уже не оставалось. Он еще раз окинул взглядом комнату. На полу лежал клочок туалетной бумаги, которым он протирал стекла очков, и Майк быстро сжег его, сбросив пепел в унитаз. Снова посмотрел на часы. Было уже два часа десять минут. Торопливо покинув комнату, он направился в кафетерий.
В два часа двадцать семь минут, проглотив бутерброд с сыром и ветчиной, Майк Спенсер спокойно сидел в одном из кресел вестибюля, покуривая сигарету, и наблюдал за беспрестанным движением туристов. Они разговаривали, покупали журналы, фотографировали друг
Если бы Майк увидел эти голубые глаза, ему наверняка стало бы не по себе: красавица блондинка не спускала их с него. Правда, внешне это не было заметно: она не переставая говорила с туристами. Ни одно движение Майка не оставалось не зафиксированным ею. Майк, конечно, и не предполагал, что блондинка входит в оперативную группу госбезопасности в отеле. А Дульсе работала в паре с Масагером, которому должна была докладывать о любом подозрительном факте, каким бы незначительным он ни казался. Однако проникнуть за темные очки девушки—гида Майк Спенсер не мог.
Часы, висевшие на одной из стен обширного вестибюля, показывали ровно три. Со своего места Майк видел, как блондинка, переходя от одного туриста к другому, приглашала их занять места в автобусе. Ему пришла в голову мысль пококетничать с красивой девушкой. Он положил шляпу на стоявший рядом столик и сделал вид, будто спит.
Это не укрылось от девушки. «Что он теперь замышляет?» — подумала она. Не колеблясь, она направилась прямо к Майку и, встав рядом, пристально посмотрела на притворившегося спящим. Она не верила, что тот спит, ведь всего минуту назад он пристально наблюдал за другими. Не забыла она и его изучающего взгляда, брошенного в ее сторону.
Дульсе взяла шляпу, лежавшую на столике, и мягко, но решительно потрясла Бартона за плечо. Турист почувствовал ее теплую руку на своем плече, но глаза открыл не сразу. Вдохнув легкий аромат духов девушки, он улыбнулся, встал и хотел принести ей свои извинения, но Дульсе опередила его, пригласив в автобус. Протягивая ему шляпу, она заметила две крупные буквы, написанные на подкладке. Майк перехватил ее взгляд, и его лицо вдруг сделалось кирпично—красным. Он вежливо взял шляпу, протянутую девушкой, и пристально посмотрел ей в глаза. Однако она спокойно повторила приглашение занять место в автобусе.
Дульсе проводила туриста взглядом и задумалась: «Как же так, его зовут Майкл Бартон, а на шляпе написано «М» и «С»? Очень интересно…» И чтобы скрыть свое замешательство, она запела «Гуантанамеру».
Лейтенант Масагер, сидевший спиной, тем не менее хорошо видел только что разыгравшуюся сцену. В этом ему помогло одно из огромных стекол в углу вестибюля. Донеслась до него и мелодия, которую напевала Дульсе. Это был условный знак: она что—то заметила. Масагер встал и так рассчитал свой путь, чтобы через несколько секунд столкнуться с девушкой—гидом.
Три метра… два… один… Столкновение — маленькая сумочка падает на пол. Это произошло в двух метрах от автобуса, когда Бартон на глазах у всех поднимался в него. Масагер и девушка наклонились, чтобы поднять сумочку, и Дульсе, воспользовавшись моментом, передала лейтенанту информацию. Со стороны же казалось, будто мужчина приносил ей извинения.
Дульсе вошла в автобус, а лейтенант Масагер направился к администратору, сославшись на то, что забыл отдать ключ от своей комнаты. Возвращаясь к автобусу, он попытался закурить сигарету, но огонь не высекался. Тогда кто—то из стоявших в вестибюле, заметив его затруднения, дал ему прикурить. Масагер поблагодарил и пошел к автобусу. Хотя по нему этого и не было заметно, но внутренне он ликовал, так как успел передать информацию. «Посмотрим, кто окажется сильнее в этой схватке — трое из ЦРУ или трое из госбезопасности…» — думал он, продвигаясь к своему месту.