В гостях у Лешего
Шрифт:
— Да. И мы охраняем дом. Ба непрошеных гостей усыпляет, а я, — и желтоглазый кто показал длинные, острые когти: — Отбиваю у них желание вновь сюда соваться.
— Понятно, — проговорила я, глядя на лапу кота с выпущенными когтями, которые были гораздо длиннее чем у обычных котов.
— О, гостья, — в дом вошла сама хозяйка. — Значит так, сейчас бери новую чистую одежду и давай в баньку. Банник ее уже растопил и все подготовил. А потом придёшь, ужинать будем, небось голодная.
— Спасибо, — и я сама не поняла как в моих руках оказалась стопка чистой одежды и полотенец.
— Пошли,
Я пошла следом и вышла во двор. Кот завернул за угол, и я поспешила за ним, слыша отголоски праздника.
— Пришли, — Ба махнул хвостом и убежал, а я вошла в невысокую баньку, где меня встретил Банник- пухлый румяный мужичок в телогрейке и с березовым веником в руках.
— Значица так, вот веник, внутри тазик и вода. Мойся, парься, не спеши. Не тревожься, никто не побеспокоит.
— Спасибо.
— А ты и впрямь новая гордеевская ведьма? — спросил он оборачиваясь и останавливаясь в дверях.
— Да, — я решила не объяснять, что я вовсе не ведьма, а меня под ее видом отправили к Лешему Банник, Домовой и и Шишига.
— А братца моего не видала часом, Фёкла?
— Видела, он и послала меня сюда.
— И как он, братец-то? Как Аграфена ушла, так и тяжело им пришлось… Все разваливаться начало, без помощи Казимира. А он и помочь не может. Это хорошо, что ты пришла. Хорошо… А отец Никифор? Приход всё держит?
— Держит.
— Хорошо…хорошо… Ладно, побегу, а ты мойся, — и он вышел, закрывая дверь.
Я зашла в низенькую баньку и наконец скинула грязную одежду. Тёплая вода смывала грязь и усталость. К тому же в уголке лежало не только мыло, но и небольшая ёмкость с чем-то вроде шампуня.
Намывшаяся, чистая и свежая я вышла из душной бани, и меня окутал прохладный ночной воздух. Где-то в ветвях высокой ивы пел свою песню соловей, а на небе ярко светили большие звезды.
Я вдохнула запах леса и прикрыла глаза, наслаждаясь ароматами хвои и ночных трав.
И тут в мою ногу ткнулось что-то мягкое. Я опустила глаза, и увидела Ба.
Присев, я погладила его по спине, отмечая, как в свете луны серебрится темная шерсть.
Так мы и стояли несколько минут. Я любовалась звездами и гладила тёплого урчащего кота. Но постепенно распаренное после бани тело начало остывать и стало зябко. Я поспешила в дом и не видела, как за кустом боярышника стоял мужчина и смотрел на меня зелёными, словно молодая листва, глазами и о чем-то думал, а на его лице была легкая улыбка…
Глава 22. Казимир
Казимир
Мало того что Ромашка не вывел девушку из леса, так он вдобавок ко всему привёл ее к костру. Да ещё дед влез со своим папоротником, будто мне итак забот было мало.
Откроются завтра заповедные тропы, и пойдут по ним парни и девушки в лес за цветком папоротника желанным. А ещё часть девиц принесёт сарафаны свои.….
Каждое лето гонял Захарий с Ромашкой неразумных девок, которые оставляли свои сарафаны и рубахи в надежде стать моей невестой. И все равно какая-нибудь
Хорошо, если девушка приходила ко мне от обиды или отчаяния, храня в сердце любовь в другому, но не имея возможности быть с ним рядом. И тогда она шла в лес, чтобы тот, кто её отверг или не был готов ради неё пойти поперёк воли родителей, понял, чего она на самом деле достойна и потом всю жизнь жалел, что потерял такую невесту. Ведь испокон веков ходило поверье, что суженной Лешего может стать только достойная девушка: с добрым сердцем и чистой душой. И вот когда приходили такие «обиженные» и «отвергнутые», мой поцелуй не превращал их в лесавок, они оставались собой. От лесного колдовства их защищала любовь, что была в их сердце. И поникшие, но живые они возвращались в деревню. Другим же так не везло….
А в ночь на Ивана Купалу девушкам и зари ждать не надо было. Достаточно было найти цветущую липу, да под неё подложить одежды, чтобы выказать своё намерение стать моей невестой….
— Надо будет соек да сов на все липы в лесу посадить, да анчуток с ауками, чтобы глупых девушек отгоняли, да глаза им застили, — проговорил я, смотря на пламя костра.
Но мысли мои были далеко… Они были заняты девушкой с зелёными волосами… Мне и самому было интересно, сможет ли она найти волшебный цветок или нет. В конце концов, дед обещал взять её себе в помощницы, если она не сможет найти цветущий папортник, и это, с одной стороны, радовало, так как снимало лишнюю ответственность с меня, а с другой — вызывало опасения: с чего это вдруг великий колдун так за неё цепляется.
Да и в лес он с Ней пришёл. Об этом сегодня мне сказала сойка. И в болоте они были вместе….Только каверз от деда мне и не хватало сейчас.
Я устало потёр переносицу и посмотрел на девушку.
Она стояла и разговаривала с великим колдуном, а потом взяла за загривок медведя и шагнула по тайной тропе, которые тот умел открывать. Я знал, куда ведёт эта дорога — к дому Яги. Значит, дед решил оставить ее до завтрашней ночи там.
И тут девушка обернулась и, я поймал взгляд ее фиалковых глаз, в которых плясали отблески огня. Сейчас, в ночном лесу, она и впрямь напоминала ведьму и было в ней что-то особенное, что хотелось смотреть и запоминать каждую мелочь….
Я моргнул, прогоняя наваждение, и перевёл взгляд на танцующих русалок, которые пели и веселились в ожидании завтрашнего праздника, а мысли помимо моей воли то и дело возвращались к гордеевская ведьме.
Было в ней что- то особенное, чистое, доброе… Что-то, что тянуло и манило меня…
Я понял это ещё в ту ночь у реки, когда укрыл её от утренней прохлады. Хотя тогда я объяснил себе это как нечто обычное и само собой разумеющееся. Ведь я выводил заблудившихся грибников из леса, отправлял Глафиру показать путь потерявшимся детям, и просил Ромашку разбудить и напугать уснувших под ракитовыми кустами пьянчужек и гнать их в сторону деревни, чтобы они не замёрзли осенней ночью.