В Иродовой Бездне. Книга 4
Шрифт:
— Смотрите, вон там я вижу огонек…
Брат-украинец тоже увидел огонек, а Лева как ни всматривался, ничего не видел. Он очень ослаб. Его взяли под руки и потащили.
Ужасно хочется отдыха, хочется покоя, а надо идти, идти. Как хорошо, что Бог послал ему таких спутников: родного брата, родную сестру. Лева знал, что они его не бросят. Он был спокоен, но все тело ощущало страшную усталость.
— Смотри, брат, — сказал украинец, — вот огонек уже совсем близко.
Но Лева, как ни старался увидеть,
Они подошли к небольшой одинокой железнодорожной будке, из окна которой светился огонек. Тут проходила железная дорога. В будке им разрешили переночевать.
Наутро со свежими силами достигли они деревни, в которую шли. Каково же было их разочарование, когда брата Николая дома не оказалось! Он уехал в командировку.
Но они не унывали. Побеседовав о Христе с его близкими, родными и другими крестьянами, которые заходили в избу, они, отдохнув, помолившись, двинулись в обратный путь.
— Будем верить, — сказал Лева, — что путь наш не был бесплодным, посеянное не пропадает.
Многие близкие, родные в Господе провожали Леву. Все верили, что вскоре опять увидят его.
— Мы об этом будем молиться! — говорила молодежь.
Приближался Куйбышев. Поезд останавливался на всех станциях. Это было для Левы мучительно. Хотелось, чтобы поезд летел как экспресс, а ехал Лева в обычном поезде — «Уфа — Куйбышев». Ехал по воинскому билету, выданному ему в Уфе для продолжения пути.
Сердце тревожно билось: как? что будет? Он не сомневался, что теперь его пропишут, выдадут нормальный паспорт, не сомневался, что любящий Господь все устроит. Но встреча с близкими — желанная встреча, и она не могла не волновать его.
На вокзале станции Куйбышев к нему подошел офицер и спросил:
— Вы демобилизованный?
— Да, — ответил Лева.
— По какому адресу вам нужно домой?
Лева сказал.
— Подать машину и отвезти его домой! — распорядился офицер.
Тогда демобилизованных, возвращавшихся в Куйбышев, с почетом развозили по домам.
Вот и родная улица, вот и родной дом. Лева взял чемодан и вещевой мешок, поблагодарил водителя и выскочил из машины. Подошел к калитке.
— Господи, благослови новую жизнь! — прошептал он и вошел во двор.
Глава 30. Возвращенная юность
«… Избавляет от могилы жизнь твою, венчает тебя милостью и щедротами; насыщает благими желание твое; обновляется, подобно орлу, юность твоя». — «Господь творит правду и суд всем обвиненным».
Псал. 102, 4–6.
Трудно передать ту радость, которую испытывал Лева, когда после долгой разлуки он обнимал родную мать. Но еще труднее рассказать о переживаниях матери, когда она целовала вернувшегося сына. Ведь столько уже было разлук, ведь столько
Лева обнимал Анну Ананьевну, глаза которой сияли радостью.
— Вот Господь и привел тебя, Лева, теперь будем трудиться вместе, ты так здесь нужен!
Обнимал Лева и целовал своих сестер.
Семья склонилась к горячей молитве благодарности перед Господом. Лишь одна из его сестер не преклонила колени, а равнодушно стояла в стороне. Лева чувствовал, что она лишена той радости, какую имеют они. Даже о родстве подумалось ему, потому что оно как-то потускнело между ними. Она духовно ослепла, ее жизнь проходила во тьме. Леве было больно за нее, но что поделаешь? Она потеряла веру в Бога.
Лева сел за стол, на который мать ставила угощение. Как давно не сидел он свободно за этим столом, приходил и уходил, как странник; А теперь он знал, что будет жить здесь, трудиться, будет иметь некоторый отдых после всех испытаний.
— Что пишет папа? — спросил Лева.
— Он сейчас находится в Кокчетавской области, в ссылке, — сказала мать. — Бодр, здоров, работает день и ночь.
— Слава Богу! — сказал Лева. — А как дядя Петя?
— Он все с семьей в Фергане, — ответила Анна Ананьевна. — У них большие благословения в общине, он друг молодежи и трудится по-старому.
— Как так по-старому? — поинтересовался Лева.
— У них праздники, и детские и юношеские. Дядя Петя даже выпускает христианскую стенную газету.
— Вот это хорошо! — воскликнул Лева.
— Сегодня собрание, — сказала мать.
— У Доминикии Григорьевны? — спросил Лева.
— Нет, общину зарегистрировали, и на Клинической улице мы имеем небольшое помещение.
Вечером Лева пришел на собрание. Как был, в солдатской шинели и при погонах, прошел вперед.
Близкие, родные лица; полная любовь в глазах. Какой привет!
Пресвитер Василий Алексеевич представил Леве слово. Встав на маленькую кафедру, Лева приветствовал родных, близких, верующих любовью Христа и проповедовал о любви Христа, которая спасает и ведет по жизненному пути. Он говорил четко, ясно, с вдохновением; слова лились из самого сердца.
— Я не чувствую, что годы уходят, юность вернулась, хочется только славить Спасителя и трудиться для Него.
После собрания его приветствовали, обнимали, его окружила молодежь, каждый звал к себе.
— Кто может, пойдемте ко мне, — предложил Лева, — порадуемся вместе.
Молодежь, среди которой были студенты, пошла к нему. Это была задумчивая встреча. Не столько он, сколько каждый брат и сестра делились своими переживаниями, искушениями. Потом склонились на колени и все это сказали Господу.