В колыбели с голодной крысой
Шрифт:
– Ты сказал, что он выходил, пока тебя не было.
– Нет.
– Ты этого не говорил?
– Нет.
– Я готов поклясться, что ты так сказал. – Он поглядел на типов, стоявших у стены. – Не так ли, вам ведь тоже так послышалось, парни?
Они все дружно согласились, что все именно так им и послышалось. Я указал на стенографиста, который снова работал в углу, и сказал:
– Почему вы не спрашиваете у него? Уиллик посмотрел на меня так, будто я просил его отдать мне в жены его дочь, и медленно
– Не пытаешься ли ты указывать мне, как мне делать мою работу?
– Нет, – сказал я.
– Ты просто стараешься вывести меня из терпения, – сказал он. Он поднялся из-за стола и, проходя мимо молодчиков у стены, буркнул:
– Я скоро вернусь. Попробуйте добиться от него правдивого ответа.
– Уж будьте уверены! – сказал Джерри. Он подошел и с обычной своей ухмылкой сел за стол. Трое других встали вокруг меня, глядя на меня сверху вниз.
– Ты собирался рассказать капитану Уиллику о револьвере Килли. Можешь рассказать это мне, – сказал Джерри.
– У него нет оружия, – ответил я.
Один из его подручных не преминул заметить:
– Он ведь противоречит сам себе, не так ли?
– Я прекрасно понимаю это, – продолжал Джерри и вдруг приказал мне:
– Сними очки!
– Что?
– Окуляры! – рявкнул еще один из троицы и сорвал с меня очки. – Мы хотим, чтобы ты их снял.
Меня обуял страх, как тогда в мотеле, когда впервые увидел направленное на меня оружие. Я съехал немного с сиденья стула, не в силах унять сотрясавшую меня дрожь.
– Ну, так Килли рассказал тебе, куда он отлучался, пока ты ездил за гамбургерами? – спросил Джерри.
– Он никуда не ходил.
Один из троицы ударил меня по лицу ладонью, не очень сильно, а другой заорал:
– Просто отвечай – да или нет! И снова Джерри:
– Я повторю вопрос. Рассказал ли тебе Килли, куда он отлучался, пока ты ездил за гамбургерами?
– Нет, – ответил я.
– Ты знаешь, куда он ходил?
– Нет.
– Ты знаешь, что он сделал с револьвером?
– Он не... Нет.
За моей спиной послышался ехидный смешок.
– Хорошо, – продолжал Джерри. – Почему Килли угрожал миссис Гамильтон?
– Нет.
Наступило пораженное молчание. А затем Джерри сказал:
– Что?
– Нет.
– Что означает “нет”?
– Вы же велели мне отвечать “да” или “нет”. Один из них сказал одобрительно:
– О, этот парень не промах.
И меня снова ударили по лицу, немного сильнее на этот раз.
– Ну, Пол, – сказал Джерри, – зачем ты усложняешь собственное положение? Ведь дело-то очень серьезное. Ты этого еще не понял?
– Нет. – Но когда та же рука опять ударила меня по лицу, я сказал:
– Начинаю понимать.
– Вот так-то лучше. Пол. – Джерри положил мне руку на колено и сказал:
– Знаешь, парень, ты мне нравишься.
– А ваш характер мне не нравится, – сказал я ему в ответ.
Последовавший затем удар был таким сильным, что я едва удержался на стуле.
– Полегче, Бен, ты ударил свидетеля. Слушай, Пол. Я еще раз повторю свой последний вопрос. Почему Килли угрожал миссис Гамильтон?
– Бен собирается снова меня ударить, – сказал я. – Килли ей не угрожал.
Удара не последовало, что меня удивило. Джерри заглянул в лежавшие на столе бумаги. Зашуршала бумага, и Джерри сказал:
– Ничего не понимаю. Послушай-ка, Пол. Миссис Гамильтон утверждает, что Килли сказал ей, кавычки, если ваш муж не появится в мотеле к семи, вы об этом пожалеете. Лучше ему прийти, иначе, многоточие, кавычки. Ну, Пол, ты хочешь сказать, что Килли этого не говорил?
– Он говорил не в такой форме и не в таком смысле, – сказал я.
– Пол. Ты собираешься играть с нами? Килли подтвердил, что это его слова.
– Но это не его слова. Миссис Гамильтон не хотела, чтобы соседи видели, как ее муж разговаривает с людьми из профсоюза, поэтому мы сказали ей, что поговорим с ним в мотеле, но, если он не появится до семи, мы снова вернемся и поговорим с ним у него дома, только и всего.
– Это возможно, – сказал Джерри. – Должно быть, ты говоришь абсолютную правду, Пол, и мне хотелось бы думать, что это так. Но вы должны были просто и ясно объяснить это миссис Гамильтон. Вы до смерти напугали бедную женщину, неужели вы этого не понимаете? Почему вы не сказали, что работаете в профсоюзе?
– Мы сказали.
– Ну, ладно, ладно, Пол. Она сказала, что вы вдвоем ворвались к ней в дом и...
– Она лгунья!
Рука снова ударила меня по лицу, а голос произнес:
– Не прерывай!
– Теперь слушай. Пол, – сказал Джерри. – Миссис Гамильтон дала свидетельские показания под присягой, что вы постучали в ее дверь, потом вошли в дом и стали искать мистера Гамильтона. Затем потребовали сказать, когда он возвращается после работы. Она отказалась вам это сообщить, и тогда вы сказали ей, что остановились в мотеле и Гамильтон должен прийти туда к семи или вы снова за ним придете. И это все, что вы сказали ей.
– Она врет, – сказал я. – Мы первым делом сказали ей, что мы из профсоюза, и она знала о письме, которое ее муж написал нам...
– Она говорит, что ничего не слышала ни о каком письме. И ты знаешь, что мы не нашли его, когда обыскивали ваш номер.
– Оно было в портфеле.
– Я его не видел.
Я молчал, потому что, что бы я ни сказал, закончится ударом по лицу. Но меня все равно ударили, и голос грозно произнес:
– Отвечай на вопрос!
– Никакого вопроса не было! Пощечина.