В Кошачьем Царстве
Шрифт:
Новое место пришлось крысам по душе. Женя понял это по оживлённой суете, воцарившейся в поле. Им не терпелось исследовать все пригорки и ямки. Писк стоял такой – хоть уши затыкай!
И только королева зловеще молчала, не спуская с Жени острого взгляда полного ярости. Он постарался скрыть усмешку: «Злится, что я лишил её благ цивилизации? Ничего, свежий воздух полезней для здоровья! Не девочка, чай! Пора о цвете лица заботиться!»
Она ничего не сказала ему напоследок, зато король, как всегда, разразился многоголосьем:
– Не думал,
– …но – спаси-ибо!
– Нам тут нравится!
– Привольно… Ти-ихо…
– И-и дышится легко!
Не решившись коснуться крысы без перчаток и покрывала, Женька помахал на прощанье рукой:
– Живите дружно! И постарайтесь больше не наживать себе врагов.
Вслед ему раздался оглушительный писк. Рассмеявшись, он обернулся на ходу и, дурачась, зажал уши. Кажется, они поняли шутку и не обиделись. Ни с кем не хотелось ссориться этим утром.
…Возвращаться в город было весело: солнце освещало дорогу, и заводные мелодии сами собой всплывали в памяти. Так Женька и вошёл в кошачье царство, напевая, и чуть не приплясывая. И сразу увидел Настю, уже вернувшую себе и косички, и карие глазки.
– Девочка, а, девочка! – крикнул он издали. – Что это ты делаешь спозаранок в парке?
И вдруг заметил, что глаза у неё заплаканные…
Перепрыгивая через кошек, которые путались под ногами, Настя бросилась к нему. Обхватила за пояс и зарыдала в голос:
– Крыса убила её! Убила!
У него остановилось сердце:
– Принцессу?!
Несколько раз судорожно кивнув, Настя заплакала ещё громче. Он закрыл глаза. Вот, что значил полный ненависти прощальный взгляд крысиной королевы… Ему-то казалось, эта ведьма злится за то, что их выжили с насиженного места. А она уже отомстила ему. И всем кошкам. Поставила мат как раз в тот момент, когда партия казалась им выигранной.
– И вы отпустили её?
– Да-а! – протянула Настя. – А если б мы напали на королеву, крысы вернулись бы! И опять началась бы война. Мур Мурыч решил, что всем будет лучше, если крысы навсегда уберутся из города.
Женька вытер платком её мокрые щёки:
– Где она?
Настя безнадёжно махнула рукой. Обняв сестру, Женя пошёл к разрушенному ресторану. Кошки расступались, пряча глаза. Значит, не только он ощущал себя виноватым…
Вытянувшись дымчатым тельцем, Принцесса лежала на бурой траве. Перекушенная шея была, словно кольцом, схвачена спёкшейся кровью.
– Такая маленькая, - прошептал Женька и закусил губу, чтобы не расплакаться.
– Она была мелкой пор-роды. Р-русская голубая, - напомнил Мур Мурыч.
Когда он приблизился, никто и не заметил. А, может, старый кот и сидел здесь, только смотрели все на Принцессу.
Женя зажмурился от отчаяния:
– Выходит, всё зря?!
– Как же зря? – подала голос Маруся. – Вы спасли людей, это главное.
– Разве? – он сердито шмыгнул носом. – Чем это люди лучше вас? Они же хотели вас уничтожить!
Мур Мурыч уточнил:
–
– Но кто-то же отдал им приказ! Не знаю, мэр, или ещё кто-нибудь. Не сами же они открыли сезон охоты.
Мася напомнила:
– И кошки желали погубить людей. А Принцесса пыталась спасти всех. Только себя не уберегла.
У Насти вырвался громкий всхлип, и Женя прижал её покрепче. Посмотрев на девочку с сочувствием, Мася рассудительно заметила:
– Ненависть всегда приводит к жертвам. Никому не удаётся уцелеть на войне, даже если он остаётся жив. Нам всем придётся всю жизнь зализывать раны…
– Я никогда не забуду её, - прошептала Настя, цепляясь за брата. – Я так хотела, чтобы она жила с нами.
Ему увиделся нежный изумрудный взгляд…
– Я тоже хотел.
Теперь на него были устремлены десятки других. Женя заставил себя встряхнуться:
– Завтра же… Нет, почему – завтра? Уже сегодня! Я пойду в Общество защиты животных и расскажу им, что в парке живодёры охотятся на кошек. Они так этого не оставят! Поверьте, многие люди вас любят. И очень мало тех, кто желал бы вам зла.
– Это так, - буркнул Мур Мурыч. – Только не желать зла, ещё не значит помогать!
– Верно, - вздохнул Женька.
– Бездомным животным нужно помогать. Строить приюты…
Мася возмущённо дёрнула хвостом:
– Приюты?! Ты думаешь, найдётся кошка, которая согласится жить в приюте? Нам нужна свобода. Или свой дом.
– Компромиссов вы не признаёте? – улыбнулся Женя. – Ну, это очень… по-кошачьи!
Задрав голову, сестра настойчиво дёргала его руку:
– Жень, а Жень! Дом ведь особенно нужен тем, кто ещё маленький, правда? Беззащитный…
– Ну, почему? – не согласился он. – Мне тоже нужен дом. А ты на что это намекаешь?
Она потупилась, изредка постреливая глазками.
– Понимаешь, когда я была котёнком, мы очень подружились с одним мальчиком… То есть тоже котёнком, конечно. Он такой хороший, с ним так весело играть! Может, мы…
– Хорошо, - согласился Женя, не дослушав.
И вдруг испытал радость, словно совершил сейчас самый правильный за последнее время поступок. Маруся благодарно потёрлась о его ногу, а он впервые решился погладить её…
…Похоронив Принцессу под голубой – в тон её шёрстке – елью, Женя взял на руки чёрно-белого котёнка, облюбованного сестрой, и оглядел кошек, усевшихся скорбным кругом.
– Мы ещё увидимся, правда?
– Хор-роший ты пар-рень! – неожиданно заявил Мур Мурыч. – Гер-роический! И сестр-ра тебе под стать!
– Всегда будем рады вас видеть, - добавила Мася. – Но вы ведь не гуляете по ночам? А днём нам не дадут поговорить… Здесь всегда столько народу! Вон, кстати, уже идут…
Женя оглянулся: от центрального входа по аллее торопливо шла девушка в светлом плаще. Её пепельные волосы развевались по ветру. Поравнявшись, она подняла глаза и неуверенно улыбнулась. Взгляд у неё был изумрудно-зелёный…