В краю молчаливого эха
Шрифт:
— А всё те же джуны? А драконы?
— Ты говоришь о категориях, которые все равны меж собой. А вот все остальные расы — лишь…
— Помню: лишь стадо, — недовольно буркнул северянин. — Н-да, ну вы и наворотили!
— Наворотили?
— Стадо, варвары, пастухи… равные меж собой…
— Да ты… — Рожинов хотел сказать что-то резкое, но остановился. — Вот что, друг мой, коли хочешь что-то понять, будь… будь посговорчивей. Я могу и обидеться… очень…
— Просто… просто всё сказанное весьма… В общем, ваш рассказ
— Что тебе странно?
— Да хотя бы то, что вы… уж извините за откровенность… что вы одно время состояли в Верховном Совете. Неужели вы и там такое утверждали?
— Когда я был в Совете, то мыслил иными мерками. Думаю, ты понимаешь, что значит выражение: «Делать общее дело»? Так вот, можешь считать, что я тогда поддерживал и эльфов… и прочих…
— И что поменялось?
— Долгая история… Долгая и печальная. В общем, поменялось моё видение.
— Поэтому вас и убрали?
— Я ушёл сам, — с каким-то вызовом ответил Рожинов, вновь пуская вверх клубы дыма.
— Не захотели бороться?
— В этом мире у меня уже не осталось ничего, за что следовало бы бороться. Я одинокий старый человек… которого сейчас больше волнует урожай винограда…
— А жена? А дети?
Рожинов сердито сверкнул глазами, но ничего не ответил.
— Почему вы это всё рассказываете именно мне?
— Не знаю, — пожал плечами старик. — Действительно, не знаю. Может, хочется напоследок выговориться?
— Жуга Исаев как-то говорил мне, что вы склоны к… мягко говоря… к «необычным»…. мыслям… Вроде даже почитываете хадаганские книги…
— Почитываю. Ибо, как говорится: «У каждого своя правда, а вот истина — одна».
— И вы её ищите?
— Может быть… Я понимаю тебя, Бор. И думаю, что тоже бы на твоём месте засомневался… да хотя бы и в здравости моего ума. Вот смотришь, небось, на старика перед собой, и полагаешь его за умалишённого человека? А?
Рожинов улыбнулся.
— Ты слышал о Ноте ди Силле? — вдруг спросил он. — Хотя… хотя куда тебе… Это великий реформатор и мыслитель эльфийского народа. Он жил тогда, когда Великие маги были… А! Что там маги! Тогда всё было не так…
— Я так понял, он жил давно? Нереально давно?
— Не то слово! В общем, я что хотел рассказать-то: ему, этому самому Ноту ди Силле, принадлежит идея Большой Игры. Он разработал её правила. И произошло это после того, как ему удалось одержать сокрушительную победу в многовековой Войне Домов. То, скажу тебе, была кровавая эпоха… И вот началась так называемая Эра Весны… Ну да ладно, не станем углубляться в такие подробности. Они не станут тебе интересны.
Бор нахмурился, но возражать не стал.
— Из сто двадцати Домов, — продолжил Рожинов, — к семисотому году Старой Эры осталось не больше полусотни. Тех, кто противился самой сути Большой Игры, жестоко уничтожали, вплоть до третьего
Рожинов резко замолчал, глядя на Бора. Очевидно, он ожидал какой-то реакции от северянина, но, не дождавшись её, продолжил:
— Ты понял? Весь Сарнаут! И надо же было потом такому произойти (видно стечение обстоятельств), что после гибели Джун и Драконов, так и произошло. В нашем мире воцарились эльфы.
— Да ну! — недоверчиво нахмурился Бор. Он ещё не сталкивался с подобной интерпретацией истории. — Мне кажется, это всё притянуто за уши…
— Тьфу ты! Ну, как знаешь!
— Постойте! Не обижайтесь… Я просто хочу понять… и не могу… никак не могу.
— Ещё раз повторю: для эльфов есть только они. Их раса оказалась сильнее расы джунов, расы драконов. Они познали Красоту, познали замыслы богов…
— Да? Так уж и замыслы!
— Да, что тут смешного? Когда подняли головы другие расы, эльфы посчитали тех чем-то вроде домашнего скота: коровы… козы… Понимаешь?
— Животными? Они считают нас животными?
— Я говорю об уровнях хотя бы того же интеллекта! Вот возьми к примеру человека и кота… или собаку… или овцу. Кто выше по уму? Конечно, человек. Так ведь мы сами думаем?
— А разве не так?
— Смотря как глядеть! — хитровато заулыбался Рожинов. — А вот корова, коза или гусь считают нас чем-то вроде себе подобных, только каких-то «странных». Так и у нас с эльфами…
— Н-да… Вы, конечно, умеете объяснить.
— Уметь то я умею, а вот добиться от тебя веры в сказанное не могу.
— Да как в такое поверить! Я всегда считал эльфов… старшими братьями, что ли! А вы говорите… пастухи!
— Говорю. И буду говорить… Они принимали основное участие во всех главных событиях нашей истории. Управляли ей по своему усмотрению и желанию.
— Так уж и во всех?
— Да… Когда вот, к примеру, вдруг оказалось, что Тенсес достиг такого уровня, что может переплюнуть самих эльфов, те столкнули его лбами с Незебом. Но, не смотря на то, что соперник проиграл, эльфы, хоть и опосредовано, но помогли тому снова. Это они подготовили «благодатную почву» среди южных племён, представив Незеба своего рода богом и спасителем нации. Затем война, раскол в лагере Тенсеса. Он соглашается на мир, тут же появляются Валиры… тысячелетняя империя…