В крепких руках графа
Шрифт:
Внутри все перевернулось. Даже если бы она это сделала, ей некуда пойти. У нее теперь нет дома. Нет даже адреса Салли. Неужели это тоже его рук дело? Может быть, Салли винила ее за школу? Ужасный, эгоистичный человек.
В горле пересохло, на глаза навернулись слезы. От нахлынувших чувств она опустила голову и с трудом сглотнула.
С озадаченным видом граф подошел ближе.
— Мисс Уилдинг, вы уверены, что все так плохо? Когда вы выйдете замуж, у вас будет столько денег, что вы можете позволить себе купить сотни таких школ.
— За
Или он решил, что жениться на ней лучше, чем просто убить? Или же он намеревался?..
Мэри больше не могла себя сдерживать. Глаза заволокло слезами.
— Ледбрук мой единственный дом, — проговорила она, смахивая слезы. — Все, что у меня есть, находится там. Мои книги. Подарки учениц. Зачем? Зачем вы вмешиваетесь? — Она ударила его кулаком в грудь.
Мгновение спустя уткнулась лицом в его широкие плечи, сжимая в руках лацканы пиджака и сдерживая рыдания, сотрясавшие тело.
— Мэри. — Он говорил на удивление нежно. Она почувствовала, как большая теплая рука опустилась на спину. — Если вас это так беспокоит, — и похлопал ее по спине, — я верну вам имущество.
В душе Мэри боролись тоска по заботливому плечу и здравый смысл. Не в силах себя больше сдерживать, она прислонилась к его груди и ощутила тепло и биение сердца, которое заколотилось чаще, когда он прижал ее к себе.
На миг она потеряла ощущение реальности, совершенно забыв, что именно он причина всех свалившихся на нее неприятностей, Мэри упивалась чувством защищенности, исходившей от этого человека.
— Что и требовалось доказать, — раздался с порога сердитый голос. — Какой же ты прохвост, оказывается.
— Джеральд! Тебя слишком много в этом доме. — Граф снова превратился в ироничного грубияна.
Видимо не обращая внимания на скрытую угрозу, исходившую от графа, Джеральд прошелся по комнате.
Мэри отстранилась, повернулась лицом к окну и нащупала носовой платок. Граф встал между девушкой и непрошеным гостем, который явно не собирался молчать.
— Мисс Уилдинг в печали. Пожалуйста, выйди.
— В печали? Хотя похоже на то. Это ты довел ее до слез? Что ты сделал?
— Не твоего ума дело, — холодно ответил граф. — Проваливай.
Мэри высморкалась и вытерла лаза. После нескольких глубоких вздохов она снова обрела способность ясно мыслить и почувствовала острую необходимость остаться одна, подальше от волнительного присутствия графа, хорошенько подумать над тем, что уготовила Салли для ее будущего.
— Прошу меня извинить, джентльмены.
Граф протянул руку, словно желая остановить ее, но потом опустил. Мэри направилась к двери, Джеральд отступил в сторону, будто не видя ее. Его взгляд был прикован к графу.
— Ты здесь чужой, Бейн Бересфорд. Мы все прекрасно знаем, кто ты такой. Чертов угольщик, укравший у законного наследника его права.
Мэри открыла рот от изумления и оглянулась. Бейн изо всех
— Ну и что из того, выродок?
Краска залила лицо юноши, еще сохранявшее дерзкое выражение. Неужели он собирался драться с графом? Он точно будет повержен, Бейн превосходил его в силе.
— Джентльмены, пожалуйста. Члены семьи не должны так себя вести, — взывала Мэри.
Мужчины сердито уставились на нее.
Стало очевидно, она ничем не поможет разрешению конфликта. К тому же что ей известно о семье? При воспоминании о сухом письме Салли Мэри почувствовала, как внутри все перевернулось. Невыносимая горечь, которую удалось заглушить на короткое время, пребывая в объятиях графа, обрушилась с новой силой. Из глаз хлынул нескончаемый поток слез.
— Прошу меня извинить, — пролепетала она и, опустив голову, ринулась в свою комнату.
Никто, в особенности граф, не должен видеть, как она жалеет себя.
Прошло добрых два часа, прежде чем она почувствовала облегчение. Сначала долго плакала и не находила себе места от переполняющей сердце злости, потом страдала от душевной пустоты. Мэри никогда не покидало чувство одиночества, пока она не привязалась к Салли Ледбрук. До того, как стать ее подругой, Мэри была ученицей и подчиненной Салли. Вплоть до последнего момента она и представить не могла, как сильно доверяла советам Салли, к которой обращалась за помощью в любой момент. А теперь, благодаря графу, осталась совершенно одна.
Как это ужасно.
Но почему? Зачем Салли ее оставила? Неужели она действительно никому не нужна? Или граф сделал ей предложение, от которого она не смогла отказаться. Если так, она никогда не простит ему этого.
Шмыгнув носом последний раз, Мэри встала с кровати и потянулась к туалетному столику за стаканом.
Ее глаза покраснели и опухли, кожа на щеках потрескалась и болела, нос стал вишневого цвета.
Но буря прошла. Она выплакала все свои слезы. Внутри образовалась пустота.
С этого момента все пойдет по-другому. Отныне она перестанет кому-либо доверять, рассчитывая и надеясь только на себя.
Мэри расправила плечи, подошла к чаше с водой и умылась. В животе заурчало. Она смутно вспомнила, как Бетси стучалась в дверь, напоминая об ужине, но, не получив ответа, удалилась прочь. Мэри не могла спуститься в столовую, от одной только мысли, что ее кто-нибудь увидит в таком состоянии, становилось не по себе.
Оставались рулеты, припасенные заранее. Мэри вытащила их из ящика комода, куда засунула после неудачной прогулки к скалам. Они затвердели, как камни, но оказались вполне съедобны, если запить водой. Тщательно прожевывая черствую булку, Мэри размышляла о том, как поступить. Найти Салли и потребовать объяснений? Или послать ее к дьяволу и начать новую жизнь?