В куриной шкуре
Шрифт:
– На морозе? В горах?
Орсекки выбился из сил… Он судорожно колотил крыльями по воздуху, но они уже не хотели его держать – с каждым метром он терял высоту. Кора летела рядом, стараясь придержать клювом тюк, – она боялась, что тюк выпадет и дети разобьются о камни внизу.
Но каким-то отчаянным усилием Орсекки удержал тюк, и они вместе опустились в лощину между скал – не очень далеко от города, но невидимые оттуда.
Орсекки упал на спину и хватал воздух широко раскрытым
Кора сразу же развязала тюк, и перепуганные цыплята забились под ее бок, спасаясь от холода и страха. «Как жаль, что птицы не выкармливают детей грудью, – пожалела Кора. – Я бы сейчас покормила и успокоила их».
– Все это глупо, – сказала Кора. – Ты только погубил бы детей.
– Но я не могу так больше жить… я не могу.
– Не надо было убивать профессора Гальени, – сердито сказала Кора.
Орсекки приподнял голову. Он смотрел на Кору отчаянным взглядом.
– Клянусь тебе здоровьем наших детей! – воскликнул он. – Клянусь всем святым! Я не убивал профессора!
– Ах, оставь, – сказала Кора. – Завтра ты скажешь, что не уносил на верную гибель своих цыплят.
– Я не хочу жить…
– Теперь это самое легкое.
– Ты мне не веришь или не хочешь верить?
– Ты единственный, кто хотел убить профессора… Ведь ты хотел?
– Хотел.
– И единственный, кто имел к тому возможность. Имел?
– Имел. Но не убивал!
– Может, ты даже знаешь, кто убил?
Последовала длинная тягучая зловещая пауза.
– Ну, говори же! Мне надо нести детей обратно.
– Знаю, – сказал археолог и заплакал.
Таким Кора его и оставила.
Она загнала детей в тюк и с невероятным трудом донесла его до города.
На окраине она не выдержала и буквально рухнула у крайнего дома. Ее страшно беспокоило здоровье малышей. Как бы сиротинушки, кровинушки ее не схватили простуду!
Цыплятки выползли из тюка. Они тоже настрадались и потому были непривычно тихи и малоподвижны. Вот Чук и Гек с золотыми и черными перьями, а вот пеструшка Мила…
Как она их всех любит… Ради них она готова на все. Такова доля женщины… ради любимых пойти на все.
По улице несся Хосе-джуниор.
– Тетя Кура! – закричал он. – Что случилось? Все бегают, по телефонам звонят. Говорят, ваших детей украли, а то и вас убили.
– Ничего, обойдусь.
Цыплята при виде Хосе оживились и потянулись к нему. Они еще не видели таких маленьких людей, и Хосе им понравился.
Они тоже понравились мальчику.
– Во, никогда не думал, что цыплята такие бывают, – сказал он. Потом пригляделся к Чуку, который пытался склюнуть с его куртки яркий значок, и произнес: – Ну точно ихний папаша!
– Ты и это знаешь? – удивилась
– Угу, – сказал парнишка и побежал по улице, Чук за ним.
Они бежали по кругу. Потом за ними побежал и Гек. Только Мила осталась возле матери.
Кора понимала, что Орсекки не лгал. Он не убивал профессора.
Или ему кажется, что он не убивал профессора.
Да, он в истерике, он почти лишился рассудка – но не от страха, а от обиды…
– Стой! – закричала Кора громко. Так, что мальчик и цыплята замерли. – Стой, Хосе! Ты же сказал мне, что видел, кто убил профессора?
– Конечно, видел, – ответил мальчик.
– Так чего же ты скрывал правду?
– А кто меня спрашивал? Сам я в куриные дела не лезу. И папаша мой меня учил: если у соседей проблемы, пускай они их и решают – у нас своих проблем хватает, правда, тетя Кура?
– Так расскажи мне, как он его убил.
– Кто убил?
– Расскажи мне, как археолог Орсекки убил нашего профессора.
– А при чем тут Орсекки?
– Ну он же убил профессора! Он в этом сознался.
– Сознался, сознался, а что ему оставалось делать?
Мальчик подошел к Коре, обнимая за шею цыпленка. Цыпленок вырывался, но не сильно.
– Не говори загадками! – закричала Кора.
В тот момент она уже поняла, кто убил профессора, – кто имел и основания, и желание, и даже необходимость убить профессора. Но решение было столь необычно для Коры как для инспектора ИнтерГпола, что она никак не могла к нему прийти.
– Так вы же знаете, – сказал мальчик.
– Потому и прошу тебя сказать, что знаю, – сказала Кора. – Мне нужно твое независимое мнение.
– Ну вы, тетенька, и убили, – сказал мальчик.
– Правильно, – согласилась Кора. И бессильно опустилась на холодную землю.
Кора привела в больницу малышей, включила электрокамин, накормила, напоила, уложила спать свой детский сад. Тем временем местный доктор с помощью шахтеров отыскал в горах замерзшего и обессилевшего Орсекки.
Его тоже привели в палату, кормили, согревали, утешали.
– Ты хоть расскажи, как все произошло, – попросил Кору доктор.
– Эта ситуация многократно описана в художественной литературе. И обычно она заканчивается трагически.
– Попроще можно? – спросил врач. Но одна из медсестер, стоявшая в дверях, укоризненно произнесла:
– Мурадик, не старайтесь показаться циником.
– Гальени-папа понимала, что, когда она снесет яйца и из них вылупятся птенцы, ее тайна станет известной всему свету: расцветка птенцов почти наверняка выдаст настоящего отца. В ином обществе она смогла бы найти выход – уехать, развестись…