В лабиринте
Шрифт:
Андрей, торопливым движением расстегнув джинсы Марины, проталкивает руку под пояс. Сдвинув в сторону мешающее нижнее бельё, он проводит ладонью по совершенно сухой промежности и, чертыхнувшись, прерывает поцелуй, чтобы облизать пальцы.
– - Не надо, -- повторяет Марина и сморщивается от неприятных ощущений, когда он опять лезет под джинсы.
Андрей затуманенным жадным взглядом смотрит на неё, затем медленно погружает внутрь палец и застывает, словно громом поражённый.
Марина всхлипывает и закрывает лицо ладонями, едва не плача от унижения. Потому что ещё никто и никогда не прикасался к ней... так.
– -
– - Андрей захлёбывается словами.
Кашляя, он отшатывается от Марины и почти падает, запнувшись о ножку стула. Его спасает только то, что он успевает ухватиться рукой за полку, которая, впрочем, не выдерживает веса и обрушивается. Грохот поднимается такой, что на несколько секунд Марину накрывает глухота. Затем она дрожащими руками застёгивает джинсы и поднимается.
Посмотреть на Андрея она решается только после того, как сползает со стола. Заметив в его глазах ужас, она зажмуривается и стискивает зубы.
"Бежать!"
– - Мелкая, ты...
– - с трудом выговаривает Андрей, когда Марина делает пару неуверенных шагов в сторону двери.
Она останавливается, но оборачиваться не торопится. Ей больно смотреть на него.
– - Прости меня, -- тихо произносит Андрей.
Губы Марины трогает бледная улыбка. Он впервые просит прощения за что-то. И если бы не его недавние действия, она бы наверняка возликовала.
– - Если тебе всё ещё нужен ответ на твой вопрос: я люблю тебя. Не так, как братья любят своих сестёр, поэтому мой поступок можно расценивать по-всякому. Я пытался отталкивать тебя, пытался держаться подальше, но, как видишь, некоторые вещи не в моей власти.
– - Андрей вздыхает.
– - Боюсь, теперь от моих слов мало что будет зависеть, ты вправе возненавидеть меня, но если есть вещь, которую я могу сделать, чтобы заслужить твоё прощение, я готов на всё.
Марина вздрагивает.
"На всё?"
– - Мне сейчас нечего тебе сказать, -- выдавливает она.
Андрей усмехается. Слышится скрип, и Марина, повернув голову, кидает косой взгляд в сторону кровати. Брат сидит на краю, обхватив голову руками, и выглядит таким потерянным и одиноким, что жалость на мгновение вытесняет жгучий стыд. Марине хочется подойти, обнять его и сказать, что ничего такого не произошло, но сделать это мешает неуверенность. В Марине больше нет ощущения, что её действия по отношению к нему не будут истолкованы неправильно.
– - Я приготовлю бульон и схожу в аптеку, -- говорит Марина, отводя взгляд.
– - Поешь и выпей лекарства. Это пока единственное моё желание.
Она выходит, не дождавшись ответа, и пока её руки порхают над плитой и кастрюлей, в голове нет ни единой мысли.
Глава 6
Следующий месяц для Марины проходит словно в тумане. Она никак не может сосредоточиться, постоянно забывается и больше напоминает сонную муху, чем человека, о чём ей регулярно говорят и мама, и Сашка, и Дима. Однако взять себя в руки и перестать постоянно перемалывать в голове одну конкретную ситуацию Марина не может. Ей слишком
Андрей Марину не трогает. Более того -- он почти полностью игнорирует её в университете, из-за чего возникают совсем уж нелепые слухи, в которых их отец якобы запрещает семье общаться с отвергнутым сыном. Это смешно и глупо, но Марина не находит в себе сил даже на то, чтобы отмахнуться от острожных, но в то же время назойливых вопросов.
Если бы эти люди знали, что действительно творится в семье академика Подлесова...
Хотя нет, им лучше не знать, иначе его репутация вмиг окажется на самом дне. Подумать только -- старший сын вожделеет собственную сестру. Уму непостижимо!
Марина вздыхает, укладывая тетради в сумке так, чтобы можно было закрыть замок.
Только Дима и Сашка по-прежнему недоумевают, что произошло между ней и братом, но доставать расспросами не торопятся, потому что характер Марины им известен от и до: она ни за что не станет рассказывать о своих проблемах до тех пор, пока сама этого не захочет, и давить на неё бесполезно.
– - Матрёшка, -- рука Димы ложится на голову, и Марина едва не подпрыгивает от испуга, -- какие планы на вечер?
– - Никаких, -- вздыхает она.
У неё нет планов вот уже почти месяц, потому что из рук всё валится, а попытки повеселиться не рассеивают плохое настроение. Марине тоскливо, и она не знает, куда себя деть, чтобы перестать ощущать себя последним человеком на планете.
Мельком посмотрев в окно, Марина цепляется взглядом за движение на стоянке и замирает, заметив возле тёмно-синей машины Андрея. Он курит, прислонившись бедром к крылу, но вовсе не это заставляет воздух пропасть из лёгких: рядом с ним стоит Сашка, щёки которой горят так ярко, что это заметно даже с такого расстояния.
Марина сглатывает и придвигается к окну. Сашка болтает о чём-то с Андреем -- и в этом, в принципе, нет ничего необычного, ведь он их преподаватель, в конце концов. Однако Марина всё равно не может отделаться от неприятного скребущего чувства. Как бы она себя ни обманывала, её на самом деле страшно раздражает, что Андрей общается со всеми, кроме неё. Даже если брать во внимание, что она сама это начала.
– - Марин?
Плеча касаются чьи-то пальцы, и Марина заметно вздрагивает, вынырнув из круговорота обид и претензий.
Дима, опешив, отдёргивает руку. Улыбка сползает с его лица.
– - Что с тобой творится в последнее время?
Марина с трудом удерживается от желания снова посмотреть в окно, затем застёгивает сумку и решительно идёт в сторону выхода.
– - Ничего. Я просто немного рассеянная.
Дима следует за ней.
– - Ты слишком рассеянная. Это уже не смешно, матрёш, я боюсь к тебе прикасаться.
– - Почему?
– - ради проформы спрашивает Марина.
Ей не нужен ответ, ведь она прекрасно понимает, что Дима имеет в виду. Она пугается его, избегает тактильного контакта и всячески старается держаться на расстоянии, потому что любая его попытка приблизиться воспринимается почти с паникой. После произошедшего с Андреем Марину каждый раз будто током бьёт при появлении Димы. Это ни в какие ворота не лезет, однако перебороть себя и хотя бы попытаться сделать вид, что всё в порядке, выше её сил.