В лабиринте
Шрифт:
– - Ты что задумал?!
– - О-о, -- уважительно тянет Андрей, -- ожила, ну надо же!
– - Он прокашливается и уже более серьёзным голосом продолжает: -- Я много думал весь последний месяц и решил, что для нас обоих лучше будет держаться на значительном расстоянии друг от друга.
– - Ты...
– - Марина захлёбывается новой волной эмоций и, поскользнувшись на ровном месте, почти падает на пол. Не распластаться целиком ей помогает только то, что она роняет телефон и хватается обеими руками за стол.
Ругнувшись сквозь зубы, Марина чешет
– - Живая?
– - уточняет Андрей, услышав её сопение, но Марина и не думает жаловаться.
– - Ты с ума сошёл! Зачем?!
Ей кажется, что она кричит в полный голос, но в горле слишком сухо, поэтому срывающиеся с губ слова получаются сиплыми и жалобными.
Андрей это прекрасно слышит.
– - Затем, что так нужно. Мелкая...
– - Он замолкает и, собравшись с духом, произносит: -- Я люблю тебя, мелкая, так сильно, что сам себя боюсь. И ты сама прекрасно знаешь, что даже висящее на стене ружьё может рано или поздно выстрелить, вот и я, несмотря на всё самообладание, когда-нибудь всё-таки не сдержусь. Я не железный, и ты не тот человек, который станет это оспаривать. Поверь, так действительно будет лучше.
– - Для кого?
– - едва не плача, стонет Марина.
Она не верит, что Андрей может так поступить, но про ружьё и выстрел он не шутит. И, как ни странно, она действительно не торопится утверждать обратное. Андрей подвержен всем человеческим слабостям -- это доказал случай месячной давности, поэтому требовать от него пренебречь правильными мыслями и вернуться, чтобы утешать переживающую разрыв сестру, Марина не хочет. Она, конечно, та ещё эгоистка, но это уже слишком.
– - Для нас обоих, -- терпеливо повторяет Андрей.
– - Вспомни свою реакцию на мои... кхм... действия. Я вот не хочу снова видеть ужас в твоих глазах.
Марина убито молчит, мысленно соглашаясь с его словами. Он напугал её и напугал себя. И теперь он делает всё как надо, но желание расплакаться почему-то не исчезает. Марина слишком остро понимает, что останется один на один со своими проблемами.
– - Мелочь, -- Андрей смягчает интонацию, -- ты для меня бесконечно дорогой человек, поэтому я хочу для тебя счастья.
Гнев вспенивается в груди, вытеснив собой горечь.
– - Тогда забери меня с собой!
– - выпаливает Марина и, опешив, зажимает рот ладонью.
Андрей осекается, а затем в динамике раздаётся его усталый смех.
– - И ты готова терпеть мои приставания? Я ведь не остепенюсь. Пять лет пытался, даже с девушками встречался, но так и не смог пересилить себя.
Волнение проносится по телу ураганом, и Марина поджимает пальцы ног, когда перед глазами возникают картинки их возможной жизни. Это дико, но взбудораженное сознание, кажется, совсем не против такого развития событий, потому что отвращения не возникает, даже когда она представляет их в одной кровати.
– - Я... остепеню тебя, -- сдавленно говорит Марина и едва не захлёбывается словами.
Андрей некоторое время молчит,
– - Да неужели?
– - Можешь ловить меня на слове.
Марина затаивает дыхание в ожидании. Она думает, что он сейчас скажет, что приедет за ней и они вместе улетят в какую-нибудь малонаселённую республику с искренним стремлением начать жизнь с чистого листа: без отцов-академиков, без его незаконнорожденных детей, без мамы, которая никак не может слова ему поперёк сказать -- без всего того, что опостылело за эти годы.
Однако Андрей говорит совершенно другое:
– - Хорошо. В таком случае, сообщаю тебе следующую информацию: на холодильнике лежат ключи от квартиры, аренда проплачена на ближайшие полгода. Твои действия: берёшь ключи, едешь к родителям, собираешь вещи и терпеливо втолковываешь им, что не имеешь ни малейшего желания продолжать такое существование. Далее: со скандалом или без, но ты селишься в моей квартире, устраиваешься на подработку и учишься изо всех сил. Итог: ты получаешь диплом, а затем я высылаю тебе билет и встречаю вместе со всем скарбом в аэропорту. Что скажешь?
Когда Андрей замолкает, Марина глупо моргает, разглядывая замысловатый рисунок на линолеуме. Весь алгоритм выглядит довольно простым, но он означает такое сильное изменение ритма жизни, что на миг низ живота скручивает. Она не знает, что ему ответить на такие условия.
– - Это называется "выход из зоны комфорта", и пока ты не научишься распрямляться под жизненными пинками, тут, со мной, тебе делать нечего, -- добавляет Андрей, когда Марина смущённо прокашливается.
– - Н-но...
– - Она запинается и проглатывает целую прорву вопросов, усомнившись в решении ехать за Андреем хоть на край света. Она, конечно, не тепличный цветок, но вот так, с корнем, сниматься с любимого места... Марина такого ещё ни разу не делала.
– - Ты согласна?
– - с нажимом спрашивает Андрей.
– - Если да, я вышлю тебе свой новый номер, как только обзаведусь им. Если нет, я вешаю трубку.
Марину коробит его безапелляционный тон, потому что настолько резкие ультиматумы он ещё ни разу перед ней не ставил. Понятно, конечно, что он в первую очередь заботится о ней, потому что под гнётом отца и обстоятельств она так или иначе превратится в копию мамы, только не изначально мягкую, а сломанную. Но его методы всё равно кажутся ей несколько жестковатыми.
– - Я... не уверена.
Андрей вздыхает.
– - Тогда счастья тебе, мелкая...
Марина съёживается от ощущения, что сейчас порвётся самая крепкая, самая надёжная нить, связывающая её с реальностью. Если Андрей исчезнет из её жизни, конец придёт не только её правильному прекрасному миру, но и ей самой.
– - Подожди!
– - выпаливает она, задыхаясь.
– - Я согласна! Только у меня тоже есть кое-какие условия: ты должен будешь звонить мне, писать и вообще всячески подавать признаки жизни! Иначе никакого уговора!