В лапах страха
Шрифт:
Олег понял, что если он хочет жить, надо незамедлительно действовать, потому что другого такого шанса больше не представится. Мальчик сжал трясущимися пальцами первое, что подвернулось под руку, размахнулся и от души зарядил непонятным предметом по несущемуся в собственное ухо колену.
Под соло дождя звякнуло битое стекло, а Палит жутко взревел. На сей раз явно от боли. Он неуклюже оступился, завалился на бок, поджав окровавленную ногу к животу.
– Ах ты, сучий потрох! – орал парень в небывалом остервенении, так что его голос временами переходил в животный визг. –
Олег поскорее отодвинулся прочь и, тяжело дыша, посмотрел на зажатую в трясущихся пальцах бутылку. Вернее от бутылки осталось только горлышко, ощетинившееся уродливой «розочкой». Стекляшка на время сохранить жизнь, однако для того, чтобы спасти её окончательно, необходимо продолжать сопротивляться и дальше.
Палит быстро отошёл от болевого шока и, резко поднявшись, попытался тут же наступить на порезанную ногу. Коленный сустав просел, на что парень лишь злобно выругался.
– Молись, паскуда, – прошипел он, выдернув из рассечённой плоти порядочный кусок окровавленного стекла. – Щас я тебя жарить начну.
Вид крови противника запустил по артериям остатки адреналина. Олег кое-как поднялся на больные ноги и, недолго думая, бросился на Палита, который уже вынул из кармана затёртый «Крикет». Дальнейшие события развивались настолько стремительно, что Олег даже толком не запомнил, в какой последовательности всё происходило.
Он прыгнул руками вперёд, силясь отыскать «розочкой» горло Палита. Однако тот увернулся и неуловимым взмахом руки выбил бутылку из пальцев противника, после чего незамедлительно чиркнул зажигалкой...
Вспыхнула одинокая искра, окрасив капли дождя голубыми тонами. В тот же миг Олег оказался с ног до головы объятым беснующимся пламенем! Поначалу он ничего не почувствовал... но, спустя всего лишь пару секунд, понял, что не может дышать. Языки пламени затягивались вместе с кислородом в лёгкие, обжигая полость рта, носоглотку, бронхи. Нестерпимая боль затмила рассудок. Олег взвыл, а Палит довольно рассмеялся, запустив шипящий «Крикет» в сторону «шестёрки».
Ухнула синяя вспышка.
Окружающее пространство окрасилось ярко-оранжевым ореолом, отчего склонившиеся тополя стали подстать обгоревшим человеческим скелетам.
Словно в гипнотическом сне, Олег вновь и вновь пытался скинуть с себя горящую куртку, однако лишь всё основательнее запутывался в рукавах и подкладке. Из-за нестерпимого жара глаза уже практически ничего не видели... а подоспевший Палит не преминул подставить предательскую ножку.
Олег повалился наземь, принялся кататься по мокрому асфальту, поджигая небольшие лужицы, с блестящей на их поверхности радугой.
Палит довольно наблюдал за ярким зрелищем, изредка отвлекаясь на саднящую коленку да раз от раза пиная извивающуюся жертву.
Олег кое-как откинул мешающую отбиваться куртку и ринулся в сторону безучастных тополей. Однако тут же споткнулся об ту самую одинокую скамью: полетел вперёд головой, чем изрядно позабавил бездушного Палита.
Олег машинально выставил вперёд горящие пальцы; те уткнулись во что-то твёрдое, окончательно потеряв чувствительность. Не
Олег схватил спасительный сосуд и, недолго думая, вылил его себе на голову. Жар тут же отступил – поджал хвост и шмыгнул под лавку, – однако уже через пару секунд обозлёно выглянул из своего укрытия, попытался вцепиться в штанину.
Олег отмахнулся и только сейчас почувствовал ужасающую боль, голодной саранчой накинувшуюся на открытые участки тела. Жара больше не было, более того, сделалось невыносимо холодно, так что даже застучали зубы. Олег медленно обернулся, уставился на яркое пятно, когда-то бывшее «шестёркой». Из раздражённых глаз снова потекли кислотные слёзы... и он в очередной раз пропустил момент атаки...
Позвоночник надсадно хрустнул, перегибаясь через спинку скамьи, а в паху возникла жгучая боль.
– Хрен с тобой! – проревел над ухом безумный Палит. – Раз в огне не горишь – я тебя на ремни порежу!
Противники сцепились, полетев через скамью в пузырящуюся грязь.
Олег приложился головой об бетонное основание и на секунду потерял пространственную ориентировку. Затем всё же пришёл в себя, ещё раз ощутив, как в районе паха разрастается очаг пульсирующей боли. Мальчик машинально сунул руку за пояс, с трудом сдержался, чтобы не закричать. Под пальцами возникло что-то твёрдое и неимоверно холодное. Голова уже ничего не соображала из-за завладевшей сознанием боли, и Олег просто выдернул из паха окровавленную «розочку». Он всё же застонал и поспешил отшвырнуть острый предмет как можно дальше.
– Ну как?.. – просипел совсем рядом ненавистный Палит. – Понравился «Сидр»? Я тебе сейчас ещё принесу! Ты ведь не откажешься? Правильный ты наш.
Олег стиснул зубы, с трудом проглотил болезненный стон.
Палит злорадно улыбнулся, протянул к горлу жертвы холодные пальцы.
– Лучше так тебя придушу! А потом и твою сучку невскрытую тоже!
Наверное именно эта фраза и спасла Олегу жизнь.
Мальчик не был уверен, что ему удалось бы совладать с монстром, не вспомни Палит про Светку.
Олег взвыл, точно раненный зверь, собрал остатки сил и что есть мочи вцепился в Палита.
– Только тронь её, гад! Пожалеешь, что на свет появился!
– Да ну?.. – усмехнулся Палит. – Уверен?
– Побольше твоего! – И Олег, пользуясь секундным замешательством противника, вцепился тому в глаза.
Палит взвыл от боли, тут же попытался отстраниться. Однако у него ничего не вышло. Олег впился похлеще клеща и явно не собирался уступать инициативу. Мальчик вдавил беспорядочно отмахивающегося противника в спинку скамьи и принялся методично вжимать упругие белки внутрь глазниц.