В лапах зверя

Зайцева Мария

Ловлю себя на том, что как-то странно на меня взгляды парней теперь действуют.

Отторжение вызывают.

И только чернущие жесткие глаза зверя, так круто поигравшего со мной сегодня ночью, приводят в легкую оторопь и инфернальный ужас, сил лишают.

Блин, он точно какой-нибудь маньяк… Ага… Сексуальный страшно…

Не зря же ноги раздвинула и не пискнула… дура…

Ну ничего, больше такого не повторится, точно.

— Не могу того же сказать о тебе, — грублю парню, задирая подбородок.

—

В смысле, не прикольный? — щерится он, наклоняясь ниже и вполне осознанно пытаясь давить массой. Смешной такой. Куда ему до Сандра. Тому даже пытаться не надо. Тупо давит и все.

Внизу живота мягко и довольно приятно колет от странных воспоминаний о том, насколько интересно ощущается это “давление”. Снова себя ловлю на этом и злюсь. Это что такое? Он меня в нимфоманку превратил, что ли? Почему думаю постоянно о нем? Ведь решила же, что все. Что больше не допущу такого!

— В смысле, да. — Отвечаю я, — не прикольная сестричка. Отодвинься от меня, изо рта воняет мерзко.

Этому приему отшивать парней я еще в каблухе научилась.

Толкаться и драться бессмысленно, парень все равно же сильнее. А вот если презрительно заорать, что от него несет, как от псины, или что козявки из носа разлетаются в разные стороны, или еще что-то такое же приятное, то есть вариант обескуражить и заставить отступить и задуматься, прежде чем подойти в следующий раз.

И тут тоже срабатывает.

Парень оскорбленно дергает губами.

— Ты чего-то дерзкая слишком!

Блин, уровень заведения в сто раз выше, а люди не меняются!

— Ну так отвали от меня, не лезь, — краем глаза вижу, что вокруг нас прибавляется наблюдателей. Кое-кто с телефонами уже. Интересно же, кто кого нагнет!

Парень это тоже замечает, сужает глаза. Ему явно не хочется, чтоб мы на этом разошлись. Потому что последнее слово-то за мной! Как такое пережить?

И он делает шаг вперед, заставляя меня упереться спиной в стену под расписанием, и шипит злобно:

— Слышь, ты, сучка, я тебя заставлю яйца выли…

— Ой, ну не все это любят, блин! — как можно громче отвечаю я, а сама панически прикидываю, куда бить буду. В том, что бить придется, нет сомнений. Бить и бежать.

— По себе не суди! — добавляю я, и кто-то особо ушастый в толпе принимается ржать.

— Че??? — у парня в глазах неверие от того, что услышал такое.

Я уже примериваюсь, чтоб ударить и свалить, как вдруг парня от меня что-то отбрасывает в сторону и жестко лупит об стену напротив.

По пути он кого-то, кажется зашибает, потому что народу много, девчонки визжат, парни матерятся, все поголовно снимают на телефон происходящее.

И все это — так быстро, что я только успеваю выпрямиться и ушами хлопнуть.

Оторопело смотрю в спину высокого худого парня в черном,

заслонившего меня.

Спина знакомая.

Светлые, почти белые волосы, в беспорядке взъерошенные — тоже знакомые.

И голос, с ленивой наглецой:

— Пашик, ты охуел? Ты знаешь, что она — моя сестра?

— Ах ты сука! — парень, которого, оказывается, зовут Пашиком, приходит в себя быстро и прямо с позиции “жопой на линолиуме” бросается на Саву.

Девчонки снова визжат, парни подбадривают, гвалт стоит невероятный.

А я, с трудом оторвав спину от стены, наблюдаю в полном шоке за дракой. Жестокой дракой.

Мне приходилось видеть, как дерутся парни, все же, мама не особо меня контролировала, а на районе случалось всякое.

Но тут что-то качественно другое.

Тут не просто попинывания и удушающие, тут реально видно, что оба парня подготовленные.

Сава, похоже, занимается каким-то боевым видом спорта, потому что удары четкие и умелые.

А Пашик, определенно, борьбой, потому что норовит уронить и удушить.

Учитывая, что оба парня — здоровенные и яростные, смотрится это все страшновато.

Я боюсь, что они навредят друг другу, и я опять виновата буду, блин!

И что делать?

Как их разнять?

Но тут, на мое счастье, прибегают крепкие дядьки из охраны и растаскивают парней по разным углам.

— Сука! — рвется к Пашику неугомонный Сава, — я тебя разъебу!

— Попробуй! А-а-а! — скалится, выворачиваясь из лап охраны Пашик, — пусти! Я его кончу!

Охрана, естественно, никого никуда не пускает, а утаскивает парней по лестнице вверх.

Обеспокоенно бегу следом, прикидывая, что делать. Надо же объяснить, что не Сава начал! А этот… Пашик! Он виноват!

Меня тормозят прямо перед дверью ректора.

Верней, я сама торможусь, неловко переминаюсь, тревожно прислушиваясь к происходящему внутри и гадая, что делать. Кому-то же надо звонить? Или не надо? Как вообще такие дела делаются?

Ясно одно: просто так я отсюда не уйду.

Сава за меня заступился. Блин… От этого на душе как-то тепло становится. За меня мало кто заступался в этой жизни.

Вот, дядя Сережа, заступился. Убил кучу народа. Отец… тут сомнительно. Он, скорее, за себя заступился, а не за меня.

И вот теперь Сава.

Решившись, приоткрываю дверь к ректору, сначала на чуть-чуть, потом еще шире.

Оказывается, тут не прям кабинет самого ректора, а приемная.

И в приемной сидит на диванчике Сава с довольной, хоть и немного побитой рожей, рядом с ним охранник.

Второго охранника, как и Пашика, нет в приемной. И секретаря тоже нет.

И, судя по доносящимся из кабинета ректора голосам, сопернику Савы выпала честь быть пропесоченным первым.