В лучах прожекторов
Шрифт:
Раздался телефонный звонок.
– К бою!– скомандовал командир взвода.
Завращались на своих рабочих местах слухачи и корректировщики. Мирное выражение слетело с их лиц. Они стали напряженны и внимательны.
– Есть самолет!– доложили слухачи, и яркий луч прорезал еще не успевшее почернеть небо. «Юнкерс-88» был взят с «выстрела».
Но как только самолет попал в полосу света, он перешел в пикирование. На позицию посыпались зажигательные бомбы. Комсомолец младший сержант Бобринский умело организовал тушение возникших пожаров. Бойцы расчета, заменяя друг друга на рабочих местах, ни на секунду не выпускали самолет из луча, обезвреживали бомбы, спасая от огня не только свою позицию, но и близлежащие колхозные строения.
Разгоряченный
– Поработай еще немного за меня,– кричал он Бессонову.– Я прпробую еще выкинуть ту, что упала за сараем, а то спать днем негде будет.
Огонь разгорался все больше и вот-вот коснется сарая.
– Остановись,– кричал Бобринский, но Савельев уже пнул бомбу ногой, потом еще и еще раз, и она вслед за другими покатилась в овраг.
Савельев заметил, что у него начал тлеть сапог. Резким рывком он снял его, засыпал землей и так остановил тление.
За эту ночь Савельев обезвредил четырнадцать бомб. Когда над позицией стало тихо и по команде «Рубильник» второй номер выключил станцию, Савельев подошел к Бессонову и пожал ему руку.
– Спасибо, брат, за выручку.
– Ты что,– возразил тот,– это мы тебе должны сказать спасибо.
– Э, нет,– без вас я не погасил бы ни одной бомбы. Главное делали вы – освещали самолет. А я, можно сказать, занимался мирным делом.
В следующую ночь противник пытался совершить налет на Москву небольшими силами. Его бомбардировщики шли рассредоточенно по фронту. Хотя они летели на большой высоте, боевая работа прожектористов была более удачной, чем в прошлую ночь. В четвертом световом поле из семи пролетавших бомбардировщиков три при включении лучей станций-искателей тут же повернули обратно и ушли курсом на юго-запад. Два самолета были пойманы в шестой роте. Оба самолета устойчиво сопровождались прожекторами шестой, пятой и четвертой рот. Один из них разгрузился от бомб в районе позиции поймавшей его станции-искателя.
Высокие образцы храбрости и хладнокровия при отражении налета вражеской авиации показали бойцы расчета младшего сержанта комсомольца Емельянова ,^з роты лейтенанта Гудкова.
Стремясь выйти из лучей, враг начал отчаянно отстреливаться. Во время обстрела Емельянов был ранен в бедро, красноармейцу Фридлянду пуля пробила фуражку, несколько пуль попало в прожекторный барабан. Пересиливая боль и не говоря о ранении, Емельянов продолжал командовать расчетом, а Фридлянд хладнокровно работал у штанги до выхода самолета из зоны досягаемости луча. После этого, перевязав рану, Емельянов со своим расчетом за ночь сопровождал еще два самолета противника.
В тяжелых условиях в ночь на 7 августа пришлось работать расчету комсомольца старшего сержанта Кацубо, служившего в полку уже третий год. Его расчет, считавшийся одним из лучших в четвертой роте, был временно откомандирован в зону зенитной артиллерии на охрану важного объекта.
Расчет, как обычно, принял команду «К бою». В 23.30 послышался нарастающий гул мотора. «Есть самолет»,– доложили слухачи, и тут же вспыхнул яркий луч.
«Хейнкель-111» – определил старший сержант Кацубо. Зенитчики не заставили себя ждать и открыли стрельбу. Враг мечется то вправо, то влево, стараясь выйти из луча, но прожектористы цепко ведут его. От самолета отделяются бомбы. Две из них с воем падают около позиции, но это не напугало прожектористов. Они продолжали оставаться на своих местах. Видя бесполезность своих усилий, фашистский самолет разворачивается и уходит. Ему удалось выйти из луча. Через несколько минут вновь послышался нарастающий гул мотора. Враг думал обмануть прожектористов и зашел с другой стороны. Но опять луч настиг его. Вот он уже почти в зените. Слышится протяжный свист – на позиции вспыхивают сотни огоньков. Это враг сбросил зажигательные бомбы.
– Наводчикам не прекращать освещения! Всем остальным на тушение пожара! – раздается команда Кацубо.
Четко и быстро работает расчет. Красноармейцы
Так почти ежедневно шли упорные воздушные бои за Москву, в которых совершенствовались и крепли боевые расчеты полка, проявляя зачастую героизм в отражении фашистских налетов. В этих боях креп и закалялся боевой дух воинов-прожектористов. После первых налетов, встретив жесткий отпор, противник вынужден был изменить свою тактику.
Кроме увеличения высоты полета до 5-6 тысяч метров противник стал выделять специальные самолеты для обозначения переднего края световых прожекторных полей.
45
9 августа до 24.00 самолеты противника обходили СПП-5. В первом часу ночи 501-я и 503-я станции почти одновременно поймали «Хейнкель-111» и «Юнкерс-88». Первый открыл стрельбу по прожектористам. Свист пуль слышался рядом, но бойцы продолжали держать самолет в луче. «Юнкере» обрушивает на 503-ю позицию две фугасные бомбы. Раздались страшные взрывы, но вдали от позиции. А бомбардировщик развернулся и пошел на запад. 501-я позиция продолжала удерживать «хейнкель» в луче.
Вылетевший на перехват летчик-истребитель капитан Ледовский заметил его и стремительно подлетел к освещенному самолету. С земли видны были следы трассирующих пуль, потянувшихся к самолету врага. Воздушный бой был короток. Фашистский бомбардировщик рухнул на лес с полным грузом бомб и взорвался.
Чуть позже станция-искатель 606-я сержанта Беспалова поймала бомбардировщик Ю-88. Подсоединились лучи станций-сопроводителей. Самолет медленно летел на северо-восток к центру пятого светового поля. Появилась пара истребителей, и началась атака. Самолет сбросил весь груз зажигательных бомб. Атаки следовали одна за другой. Бомбардировщик развернулся, пошел на юг, сопровождаемый прожекторами, и стал выходить из светового поля между 501-й и 502-й позициями, обстреляли их из пулеметов. Один из атаковавших истребителей отвернул. Другой продолжал атаки. Это был летчик 34-го полка Виктор Киселев. Видя, что вражеский самолет вот-вот выйдет из зоны досягаемости лучей, Киселев решил идти на таран. Подошел снизу, чтобы винтом отсечь хвостовое оперение. Неточно. Тогда летчик направляет истребитель в левый бок фюзеляжа бомбардировщика. Вражеский самолет исчез из лучей. Истребитель вошел в штопор. Горящий бомбардировщик упал в лесу километрах в двадцати за передним краем светового поля. Два немецких летчика выпрыгнули на парашютах и были взяты в плен. Двое сгорели в упавшем самолете. Киселев приземлился удачно.
В 0 часов 35 минут станцией-искателем 506-й взвода лейтенанта Ковалькова был пойман еще один Ю-88, который сопровождался и лучами станций взвода Теплова. Попав в лучи, самолет сбросил куда попало бомбовый груз и, сопровождаемый лучами взвода лейтенанта Гусакова шестой роты, ушел на юго-запад.
Когда полку было объявлено положение номер три и майор Волков спустился с наблюдательного пункта, капитан Зорькин доложил ему:
– Всего за ночь было поймано девять самолетов противника. Из них, попав в лучи прожекторов, шесть сбросили бомбы в районе наших позиций, повернули обратно и вышли из светового поля неатакованными. Три освещенных самолета были атакованы истребителями, из них два сбито, в том числе самолет, который таранил лейтенант Киселев.