В мире фантастики и приключений. Выпуск 3
Шрифт:
Здесь не было магнитного пола, и ходить надо было осторожно. И здесь было необычайно холодно.
– Лед,- сказала Галя, оглядываясь.- Совсем как на Земле.
Зойка зябко поежилась, кутаясь в меховую куртку.
– Как в антарктике,- пробормотала она.
– Я был в антарктике,- объявил Грегор.
– И где только ты не был!- сказал Потапов.- Везде ты был!
– Взяли, ребята,- скомандовал Козлов.
Ребята взяли электропилы, подошли к дальней стене и стали выпиливать брусья льда. Пилы шли в
– Дай мне,- попросила Зойка, глядя в согнутую спину Козлова.
– Не дам,- сказал Козлов, не оборачиваясь.- Глаза повредишь.
– Совсем как снег на Земле,- заметила Галя, подставляя ладонь под струю льдинок.
– Ну, этого добра везде много,- сказал Потапов.- Например, на Ганимеде сколько хочешь снегу.
– Я был на Ганимеде,- объявил Грегор.
– С ума сойти можно,- сказал Потапов. Он выключил свою пилу и отвалил от стены огромный ледяной куб.- Вот так.
– Разрежь на части,- посоветовал Стаценко.
– Не режь,- сказал Козлов. Он тоже выключил пилу и отвалил от стены глыбу льда.- Наоборот…- Он с усилием пихнул глыбу, и она медленно поплыла к выходу из тоннеля.- Наоборот, Валноге удобнее, когда брусья крупные.
– Лед,- сказала Галя.- Совсем как на Земле. Я теперь буду всегда ходить сюда после работы.
– Вы очень скучаете по Земле?- робко спросила Зойка. Зойка была на десять лет моложе Гали, работала лаборанткой на астрометрической обсерватории и робела перед своей заведующей.
– Очень,- ответила Галя.- И вообще по Земле, Зоенька, и так хочется посидеть на траве, походить вечером по парку, потанцевать… Не наши воздушные танцы, а обыкновенный вальс. И пить из нормальных бокалов, а не из дурацких груш. И носить платье, а не брюки. Я ужасно соскучилась по обыкновенной юбке.
– Я тоже,- сказал Потапов.
– Юбка - это да,- сказал Козлов.
– Трепачи,- возразила Галя.- Мальчишки.
Она подобрала осколок льда и кинула в Потапова. Потапов подпрыгнул, ударился спиной в потолок и отлетел на Стаценко.
– Тише ты,- сердито сказал Стаценко.- Под пилу угодишь.
– Ну, довольно, наверное,- сказал Козлов. Он отвалил от стены третий брус.- Грузи, ребята.
Они погрузили лед на платформу, затем Потапов неожиданно схватил одной рукой Галю, другой рукой Зойку и забросил обеих на штабель ледяных брусьев. Зойка испуганно взвизгнула и ухватилась за Галю. Галя засмеялась.
– Поехали!- заорал Потапов.- Сейчас Валнога даст вам премию - по миске хлорелловой похлебки на нос.
– Я бы не отказался,- проворчал Козлов.
– Ты и раньше не отказывался,- заметил Стаценко.- А уж теперь, когда у нас голод…
Платформа выехала из "айсгротте", и Грегор задвинул ворота.
– Разве это голод?- сказала Зойка с вершины ледяной кучи.-
– Я был в Ленинграде,- объявил Грегор.
– Мы едим шоколад,- продолжала Зойка,- а там выдавали по полтораста граммов хлеба на день. И какого хлеба! Наполовину из опилок.
– Так уж и из опилок,- усомнился Стаценко.
– Представь себе, именно из опилок.
– Шоколад шоколадом,- сказал Козлов,- а нам туго будет, если не прибудет "Тахмасиб".
Он нес электропилу на плече, как ружье.
– Прибудет,- уверенно сказала Галя. Она спрыгнула с платформы, и Стаценко торопливо подхватил ее.- Спасибо, Костя. Обязательно прибудет, мальчики.
– Все-таки я думаю, надо предложить начальнику уменьшить суточные порции,- сказал Козлов.- Хотя бы только для мужчин.
– Чепуха какая,- сказала Зойка.- Я читала, что женщины гораздо лучше переносят голод, чем мужчины.
Они шли по коридору вслед за медленно движущейся платформой.
– Так то женщины,- сказал Потапов.- А то дети.
– Железное остроумие,- сказала Зойка.- Прямо чугунное.
– Нет, правда, ребята,- сказал Козлов,- если Быков не прибудет завтра, надо собирать всех и спросить согласия на сокращение порций.
– Что ж,- согласился Стаценко.- Я полагаю, никто не будет возражать.
– Я не буду возражать,- объявил Грегор.
– Вот и хорошо,- сказал Потапов.- А я уж думал, как быть, если ты вдруг будешь возражать.
– Привет водовозам,- крикнул астрофизик Никольский, проходя мимо.
Галя сердито заметила:
– Не понимаю, как можно так откровенно заботиться только о своем брюхе, словно "Тахмасиб" - автомат и на нем нет ни одного живого человека.
Даже Потапов покраснел и не нашелся, что сказать. Остаток пути до камбуза прошли молча. В камбузе дядя Валнога сидел, понурившись, возле огромной ионообменной установки для очистки воды. Платформа остановилась у входа в камбуз.
– Сгружайте,- сказал дядя Валнога, глядя в пол. В камбузе было непривычно тихо, прохладно и ничем не пахло. Дядя Валнога мучительно переживал это запустение.
В молчании ледяные брусья были отгружены с платформы и заложены в отверстую пасть водоочистителя.
– Спасибо,- сказал дядя Валнога, не поднимая головы.
– Пожалуйста, дядя Валнога,- сказал Козлов,- пошли, ребята.
Они молча отправились на склад, затем молча вернулись в зал отдыха. Галя взяла книжку и улеглась в кресло перед магнитовидеофоном. Стаценко нерешительно потоптался возле нее, поглядел на Козлова и Зойку, которые снова уселись за стол для занятий (Зойка училась заочно в энергетическом институте, и Козлов помогал ей), вздохнул и побрел в свою комнату. Потапов сказал Грегору: