В небе Кавказа
Шрифт:
День этот не пришлось ждать долго. Курсанты увидели на старте начальника отдела учебно-летной подготовки майора Серова. Во всем чувствовалась та особая торжественность, которая характерна для экзаменов в военных училищах.
Младший лейтенант Томилин собрал своих и пояснил задачу:
— Полет по прямоугольному маршруту. Взлет. Подъем. Развороты. Построение маршрута. Горизонтальный полет. Расчет. Планирование. Посадка. Осмотрительность на земле и в воздухе. Оценивается каждое действие летчика. Самолет «И-16».
— Ясно!
И неожиданное для Николая:
— Курсант Лавицкий, выйти из строя!
— Есть выйти из строя.
— Полетите первым!
— Есть первым!
На экзаменах Лавицкий почти не чувствовал скованности, что возникла, когда он впервые прибыл на аэродром. Он делал все, чтобы точно выполнить задание.
Каждый из членов комиссии в блокноте у себя выводил оценку либо ставил какой-то условный знак.
— Виражи с креном 45 градусов. Ваши оценки? — спросил полковник Ухов.
— Левый?
— Отлично!
— Правый?
— Отлично!
— Вираж в 60 градусов? Левый?
— Отлично!
— Правый?
— Отлично!
Боевые развороты, перевороты через крыло, двойной переворот, или «бочка», иммельманы и прочее получили такую же оценку. Когда все задания были Лавицким выполнены, согласованы оценки у членов комиссии, полковник Ухов просмотрел исписанный листок и в графе «общая оценка» написал: «отлично». Николай получил воинское звание младший лейтенант.
Молодых летчиков, только что окончивших училище и получивших некоторый опыт боевого применения самолета, в учебно-тренировочном резервном полку встречали с особой теплотой. Было сделано все, чтобы с первых дней они почувствовали себя полноправными членами армейского коллектива, уже не курсантами, а офицерами-воспитателями.
— Наш полк имеет наименование: воинская часть 52 656. После построения вы познакомитесь с командирами звеньев, эскадрилий, воентехниками. Коммунистам стать на партийный учет, комсомольцам — на комсомольский. В ленинской комнате вы узнаете боевую историю части.
Капитан Савкин говорил мало. Рассказал о задачах, которые предстоит решать в ближайшее время.
— Будем заниматься не меньше, нем в училище. Вы изучите материальную часть самолета «И-153», мотор М-52. Еще раз покопаетесь в моторах М-25 и М-62.
Стоя в строю, Николай увидел в группе летчиков младшего лейтенанта Томилина. Он разговаривал с коренастым, плотным, смуглолицым лейтенантом из этой же части. Рядом с ним стояли еще двое офицеров. Раздалась команда:
— Вольно!
И раскатисто прозвучала вторая:
— Р-р-разойдись!
Николай подошел к командирам:
— Младший лейтенант Лавицкий!
— Лейтенант Джола, — представился смуглолицый. По акценту Николай догадался: грузин.
— Помощник командира авиационной эскадрильи старший лейтенант Романцов!
— Воентехник Бабин!
—
Джола присовокупил:
— У нас, грузин, говорят: «Дерево сильно корнями, человек друзьями». Вот видите, сколько нас собралось.
При этом он подмигнул Лавицкому:
— Что, не правда, генацвале! — И, не дожидаясь ответа, продолжал: — Доброго соседа прежде солнца следует замечать. Приметил я тебя, младший лейтенант, и ты мне сразу понравился.
— Тревога! — вдруг крикнул дежурный. — Всем занять места…
— Третья за неделю! — крикнул Джола. — Давай, жми на КП. Вам тоже будет работа. Начальство проверяет, сколько времени мы тратим, чтобы собраться по тревоге.
В части, куда прибыл Лавицкий, большое внимание уделялось изучению опыта боев с воздушным противником в Монголии и при прорыве «Линии Маннергейма» на Карельском перешейке.
Прошло немного времени, и Лавицкий приобрел много новых друзей.
Тревога! Теперь уже боевая!
— Отпуска на воскресенье отменяются. Всем собраться в центре летного поля, — приказал старший лейтенант Романцов и, подойдя к технику-интенданту второго ранга Зайцеву, распорядился: — Быть со всеми вместе также и составу аэродромного обслуживания. Машины впредь до особого распоряжения в город не выпускать.
— Что произошло? — Каждый задавал один и тот же вопрос.
— Возможно, будут проходить учения? — говорили одни.
— Какие там учения? Вероятно, готовимся к инспекторской проверке. Давно ее не было, — гадали другие.
И все-таки толком никто ничего не мог понять.
На середину выстроенного в каре летного и обслуживающего состава вышел капитан Савкин.
— На границе тревожно! — сказал он. — Участились случаи перелета государственной границы самолетами с опознавательными знаками Германии. Объявляется готовность номер один.
Эти слова настораживают летчиков. В последнее время все больше говорят о войне. Часто собираются в ленинской комнате у карты мира. Вспоминают товарищей, служивших на западной границе:
— Каково им там?
Правда, несколько успокаивает пакт о ненападении, заключенный с фашистской Германией. Но вот 21 июня уже никого никуда не отпустили. Слушали капитана Савкина и не могли представить, какой заложен смысл в его словах.
— Сейчас каждый из вас думает, — продолжает он, — зачем собрали? Зачем испортили воскресный день? Зачем? Отвечу: не исключена возможность, что именно в воскресенье, когда мы будем отдыхать, враг предпримет вылазку.