В небе великой империи
Шрифт:
В начале мая на этой широте обычно уже царила жара и сегодняшний день не был исключением. И хотя Рогов сидел в кондиционированном помещении, вытирать со лба капли пота приходилось довольно часто. Обильно сдобренный льдом коктейль, приготовленный по рецепту его гостеприимного хозяина и им же собственноручно, помогал лишь отчасти. Али Хасан, расположившийся напротив, тактично делал вид, что не замечает состояния своего собеседника, стараясь не нервировать его ещё больше. Комната, в которой они сейчас находились, была не тем кабинетом хозяина, где Рогов вел с ним все предыдущие переговоры, а неприметным холлом с террасой на северной стороне дворца, что в таком климате являлось решающим в пользу комфорта фактором. О том, насколько жарко будет здесь через два месяца, Иван не
Меж тем отделка и убранство помещения говорили, что оно является святая-святых хозяина и пребывание в нем можно было расценивать как жест особого доверия с его стороны. Рогов это понял, но в ожидании конца операции насладиться всем окружающим в полной мере не находил в себе сил.
Стены холла были отделаны светлым ореховым деревом, а сводчатые беленые потолки украшены фресками с арабской вязью. Пол был устлан мягкими персидскими коврами, в которых по щиколотку утопала нога. Разувшись на пороге дома по восточной, впрочем как и по русской традиции, Рогов, проходя по этим коврам, ощущал себя немного парящим в воздухе. Но вся роскошь, как и бархатные кресла, и обилие цветов отнюдь не составляло главной гордости зала. Единственной, ни с чем не сравнимой ценностью были картины, плотно покрывавшие отделку стен. Первый вопрос, который Рогов хотел задать Хасану, только войдя сюда, был о влиянии климата на полотна, но Иван счел за благо промолчать. Однако хозяин заметил его восхищенный взгляд и заметно порозовел от удовольствия. Вообще, его невозмутимости Иван мог только позавидовать, сам он явно испытывал в ней дефицит. Но картины голландцев и Тициана Рогов осмотрел очень внимательно, подолгу задерживаясь у каждого полотна, понимая, что никогда более в жизни их не увидит. Все вещи были ему незнакомые, но их подлинность и ценность сомнений не вызывала, для этого его взгляд был достаточно наметан. Едва Иван успел подумать о том, сколько из выставленного здесь имеет явно криминальное происхождение, как Хасан словно угадал его мысли:
— Здесь присутствуют только полотна, приобретенные из частных собраний или на аукционах…
Не спросить об иных у Ивана едва хватило выдержки.
— … я, знаете ли, частый гость на подобных мероприятиях.
— Вы не боитесь, что подобная активность может привлечь к вам повышенное внимание? Я имею ввиду, если ваша коллекция пополняется не только с аукционов…
— Ах, молодой человек — Хасан раскрыл массивный бар со встроенным в него холодильником и занялся приготовлением коктейля — вам сложно понять, что мы живем в ином, чем европейцы, мире.
Али отхлебнул из своего стакана и восхищенно причмокнул губами.
— Хотя с русскими мне всегда было легче находить общий язык, чем со всеми этими — он небрежно махнул рукой — за морем. За те годы, что я провел в России я стал вас понимать. Жаль, что те, кто управляет сейчас вашей страной, разучились понимать нас, арабов и повернулись лицом к нашим общим, заметьте, общим врагам…
Лицо Хасана выражало неподдельную печаль.
— Ну а то внимание, о котором вы говорили… Я почтенный и уважаемый в этой стране человек, таковыми же были как минимум восемь поколений моих предков. Из-за того, что я приобрел пару вещиц у людей — он лукаво взглянул на Рогова — которым они не принадлежат, ещё не повод ссориться со мной. Наше правительство прекрасно знает, что на заметную часть его бюджет состоит из налогов, которые плачу я, и причем плачу исправно.
Рогов молча кивнул. О влиянии Хасана он прекрасно осведомлен, то, что времена изменились, было ему тоже неприятно, ну а „люди, торгующие тем, что им не принадлежит“, это просто самая корректная формулировка для отражения сути их занятия.
— Очевидно, это не вся ваша коллекция? Могу я взглянуть на другие вещи?
Хасан улыбнулся.
— Вы же знаете, как у нас на Востоке относятся к истинным ценностям. Верующий мусульманин никогда не позволит чужому взгляду хотя бы коснуться лица его жены. А я люблю эти картины едва ли не больше моей дорогой Фатимы! — он хохотнул — нет,
Осторожность хозяина была абсолютно понятна. Пока он известен просто как коллекционер картин, пусть и не с самой лучшей репутацией, такого человека в этой стране тронуть никто не посмеет. Но печать международного скупщика краденого, в случае если только информация просочится, может угрожать правительству таким ущербом, что ему будет легче лишиться столь замечательного налогоплательщика, чем всех кредитов МВФ. Немудрено, что однажды оказавшиеся в руках Хасана шедевры раз и навсегда исчезали в безбрежных подвалах его дворца.
Рогов отхлебнул свой коктейль.
— Я полностью согласен с вашими принципами, господин Хасан. К тому же коллекционировать западную живопись в вашей стране уже само по себе требует немалого мужества.
Хасан заметно оживился.
— Да, вы знаете, местные радикалы мне угрожали. Собственно, они просто хотели получить деньги для своей борьбы. Но шантажировать меня? — хозяин добродушно развел руками.
Иван знал, о чем идет речь. С год назад отряд исламистов был окружен в небольшой горной деревушке и вырезан до последнего человека. Немногие уцелевшие очевидцы из числа жителей деревни как один твердили одно: это была не армия. Слухов ходило много, но… Слухи это правда восточного базара, не более.
— Что ж, молодой человек, через несколько часов отправляемся встречать вашего друга? Путь нас ждет не близкий.
Рогов опустил взгляд на часы.
— Вы правы. Могу я взглянуть на деньги?
— Готов поспорить — прищурился Хасан — что такая просьба в Европе или, скажем, в вашей стране расценивалась бы как дурной тон. Деньги появляются одновременно с товаром, не так ли? Но мы здесь народ бесхитростный и гостеприимный, поэтому — извольте!
Улыбаясь собственным словам, Хасан открыл небольшую дверцу, искусно задрапированную под отделку стен, так что заметить её неопытным глазом было совершенно невозможно. Расположенное за ней помещение окон не имело и хозяин включил свет. Ощущение прохлады было первым, отмеченным Роговым. Крохотная полукруглая комнатка, оштукатуренная, без украшений. В одной стене две маленькие металлические дверцы, возле другой черный металлический шкаф. Открыв его ключом с причудливой, напоминающей старинную бородкой, Хасан указал рукой внутрь:
— Извольте обслужить себя сами, молодой человек!
Иван подошел ближе и заметил стоящие в глубине два дешевых, но вместительных чемодана из плотного темного брезента. Он вопросительно взглянул на Хасана.
— Прошу вас, не стесняйтесь — повторил тот.
Рогов взялся одновременно за ручки обоих чемоданов и хорошо понял, почему их хозяин предложил эту честь ему. Общий вес содержимого составлял никак не меньше нескольких пудов. Приложив немалые усилия Иван вытащил чемоданы наружу и положил их на прохладный каменный пол. Хасан присел рядом на корточки и быстро расстегнул молнию на одном из них. Затем откинул крышку и повернулся к Рогову. Тот зачаровано смотрел на плотно уложенные пачки тысячемарковых банкнот и в его голове с частотой пульса вибрировала единственная мысль: „Да, ради этого стоило…“ Все сомнения и страхи оставили взбудораженное сознание и в душе сейчас он был очень благодарен Моргунову, что тот сумел уговорить его на эту операцию. Рогов смотрел в чемодан, но больше не видел сложенных в нем денег. Своё богатое и беззаботное будущее — вот что видел он там.
— Исполнить это ваше условие было нелегко — голос Хасана начал выводить его из транса и оцепенения — в нашей стране в обращении не так уж много немецких марок, к тому же крупных купюр. Пришлось подключить международные контакты — добавил он многозначительно.
Пришедший в себя Рогов взял из чемодана одну пачку и подбросил её на ладони.
— Вы позволите?
Хасан презрительно пожал плечами.
— Как вам угодно.
Рогов вытащил из середины пачки одну банкноту и внимательно на неё посмотрел. Никакого изъяна. Не совсем новая, какой и должна быть столь редкая купюра. Полоска из фольги? На месте. Он провел по банкноте специальным карандашем, но тот не оставил следа. Порядок.