В негодяя стрелять приятно
Шрифт:
…Генеральская машина мчалась по загородному шоссе. Кулешов неуютно чувствовал себя даже за тонированными стеклами. Он сидел на заднем сиденье, нахохлившись, и нервно грыз ногти.
Еще совсем недавно генерал чувствовал себя всемогущим. Знал, что практически любое преступление сойдет ему с рук. Ну, конечно, если не трогать тех, кто находится выше его в вертикали власти. С ними нельзя ссориться. Казалось бы, не нарушай заведенный порядок, исправно давай откаты, делись добытым – и все будет хорошо. Но вот система дала сбой, причем из-за чего? Из-за каких-то школьных проделок сынка,
Впервые после службы в армии генерал почувствовал, что живет неправильно. Нет, он не раскаивался из-за погубленных жизней и поломанных судеб, его не мучила совесть из-за того, что торговал людьми, как рабами, что практически стал таким же бандитом, как и Жадоба. Просто спокойное течение жизни внезапно превратилось в бурный поток, и его понесло в неизвестность.
– Ничего, прорвемся, – успокаивал себя генерал, унимая дрожь в руках.
Впереди его машины мчался автомобиль сопровождения. Жизнерадостно полыхали сине-красным мигалки, то и дело из громкоговорителя, установленного на крыше, раздавались команды:
– Принять вправо!.. Стоять!.. Пропустить!.. Прижаться к обочине!..
Все другие участники дорожного движения послушно «принимали», «стояли», «пропускали» и «прижимались». И это понемногу вселяло в Кулешова уверенность, что он по-прежнему твердо держит власть в руках, способен управлять течением жизни.
До станицы, возле которой Жадоба отгрохал свой особняк-имение, оставалось уже недалеко. Разговор, конечно, предстоял непростой. Но генерал не сомневался, он и на этот раз найдет с главарем банды общий язык. В конце концов, их официальный бизнес уже сросся так, что не расцепить. А деньги, они любую проблему решат. Да и бунт выходцев с Кавказа можно повернуть себе на пользу – ослабить их влияние в городе.
И тут краем глаза генерал заметил, как из лесополосы на шоссе вылетел серый внедорожник. Из динамика на машине сопровождения прозвучало предупреждение:
– Стой! Ослеп? Пропустить колонну!
Но водитель внедорожника и не собирался останавливаться. Когда кортеж поравнялся с ним, он только прибавил газу. Над опущенным стеклом показался ствол автомата. Хасан держал его в вытянутой правой руке, левой рулил.
Прогремела очередь. Посыпалось тонированное стекло. Кулешов вовремя успел упасть на пол машины – уткнулся лицом в засыпанный песком коврик.
Водитель генерала, матерясь, вдавил тормоз. Автомобиль завертело волчком, передние колеса соскользнули с откоса, и машина, нырнув в кювет, замерла. Это на время и спасло Кулешову жизнь. Выпущенный Хасаном из подствольного гранатомета заряд разминулся с целью, громыхнул уже в поле.
Вырвавшаяся вперед машина сопровождения, сверкая мигалками и завывая сиреной, резко развернулась посреди дороги и помчалась на подмогу к Кулешову.
Хасан сдал назад, распахнул дверцу и разрядил остатки рожка прямо в торчащий над бровкой багажник генеральской машины. Брызнула эмаль краски, из пробоин полился бензин. Водитель Кулешова выстрелил, высунувшись из дверки. Кавказец схватился за простреленное плечо, но оружие из рук не выпустил.
Машина сопровождения остановилась. Прячась
Кулешов уже чувствовал запах бензина. Понимал, что хватит одной искры, чтобы все загорелось. Он выскользнул из салона и, извиваясь ужом, пополз к зеленевшим неподалеку тростникам, каждую секунду ожидая выстрела в спину.
Генерал с хрустом нырнул в сочную зелень и, лихорадочно работая локтями, пополз вперед. Вот уж воистину кому суждено быть повешенным, тот не утонет! Застоявшаяся вода брызгала в глаза, под грузным телом хлюпала грязь. Кулешов обернулся, увидел сомкнувшуюся за ним болотную зелень и замер, боясь пошевелиться. Совсем неподалеку гремели выстрелы.
Машина Хасана уже превратилась в решето. Из пробитого радиатора валил пар, но двигатель все еще работал. Внедорожник дал задний ход, и когда проезжал мимо генеральского автомобиля, последовал еще один выстрел из подствольника. На этот раз удачный. Яркая вспышка, грохот взрыва. Загорелся вытекающий из бака бензин. Машину объяло пламя.
Внедорожник, продолжая двигаться задом, съехал с шоссе. Зашелестели кусты, и автомобиль исчез в лесополосе.
– Твою мать, – только и прошептал чудом уцелевший водитель Кулешова, глядя на пылающую машину.
До прибытия подкрепления милиционеры боялись сунуться в лесопосадку – оттуда то и дело огрызался автоматными очередями Хасан. В наступление пошли, лишь когда из города приехало спецподразделение. Но кавказца так и не нашли. Обнаружили только застрявший в лесопосадке изувеченный внедорожник. Передние сиденья были густо политы спекшейся кровью.
Грязный, вытащенный из болота Кулешов стоял возле машины, вытирая лицо носовым платком.
– Искать, искать! Не мог же он сквозь землю провалиться.
Поиски продолжались до самой ночи, но Хасана так и не нашли. Кровавый след обрывался метрах в пятидесяти от машины.
В тот самый день, когда Кулешов чуть не расстался с жизнью, в краевом центре произошло вроде бы малозначительное событие. В отделение сбербанка, расположенное неподалеку от дома, где жил майор Кожевников, зашли двое: мужчина и женщина. Это банковское отделение давно уже собирались закрыть. Здание, где оно располагалось, являлось аварийным, и потому никаких современных прибамбасов, типа камер наблюдения, в сберкассе не устанавливали. Ограничились лишь сигнализацией.
Если бы эту парочку увидел Ларин, он бы с трудом, но все же узнал в женщине Машу. На ней вновь был парик брюнетки, очки-хамелеон. А вот мужчину, пришедшего вместе с ней, вполне могли бы опознать члены съемочной группы «Сражение экстрасенсов». Только теперь оператор был без камеры и одет немного странно: байка с капюшоном и надвинутая на глаза бейсболка с длинным козырьком, из-за чего разглядеть его лицо было сложно.
Мужчина и женщина уединились возле стойки с образцами заполнения бланков.