В объятиях пламени зари
Шрифт:
— Госпожа Элис, Дом.
— Доктор Бернав, — кивнула Мари.
— Злас, — капитан пожал руку доктору.
Доктор жестом пригласил за собой.
В мертвецкой на столе лежало тело мастера Лапира. Его ещё не успели раздеть.
— Кинжал вошёл в брюшную полость, — заговорил доктор, — точные повреждения будут известны лишь после вскрытия. Но внешний осмотр показывает, что удар был нанесён снизу с близкой дистанции.
Доктор повторил движение. Капитан кивнул, обернулся на Мари. Девушка оставалось
— Как его нашли? — спросила она.
— Один из ваших учеников обнаружил его бухте возле Портовой Башни.
— Похоже кто-то напал на него в Бочке, — капитан задумчиво почесал подбородок.
— Нет, — тряхнула головой Мари, — наверняка его тело принесло течением Бишмейки. Случись это в Бочке его бы занесло под пирсы. Наиболее вероятно, что его… — девушка сглотнула горький ком, — что это произошло где-то на побережье за городской чертой.
Здесь было холодно и сыро. Грязный стол из нестроганых досок, казался отполированным от многочисленных прикосновений жирных пальцев. Неверных свет редких свечей. В руках карты.
— Эй, Дэст, не спи, твой ход.
Карта была хороша. Расклад был близок к безоговорочной победе. Могущество и власть. Богатство и статус.
Ставки сделаны. Карты брошены на стол.
Кто-то грязно выругался. Кто-то сплюнул на пол. Кто-то вздохнул.
Но кто-то рассмеялся. Гнусная усмешка.
Карты упали на стол.
— Ты продул, Дэст!
Хохот растворяется в темноте.
Здесь было сыро и душно. Воняло скотиной. Нужно было ужаться между досками.
Скрипнула дверь. Всхрапнула лошадь в соседнем стойле. Рядом завозилась свинья.
Ещё сильнее вдавиться в грязь. Молчать. Не плакать. Мамы больше нет. Нет и отца. Ни братьев, ни сестёр. Они забрали всех.
Тихие шелестящие шаги.
Не смотреть туда. Они видят в темноте словно волки.
Ветер принес с улицы скулеж. Было не разобрать чей: дворового пса или человека.
Последней увели Гаону. Сейчас они пьют её.
Молчать. Быть сильным. Как Девран, как отец. Как Скандир, когда дрался с Бенри Мельником.
В ушах ещё стоял крик матери.
Сердце билось часто-часто.
Дверь хлопнула.
Кто-то пробубнил:
— Там только скот.
Бледное лицо. Глаза закрыты. Мари казалась она сама побледнела точно так же.
— Госпожа Элис, если вы не готовы мы можем отложить процедуру, — проявляя участие произнёс доктор.
— Протокол требует того, чтобы Печать была извлечена представителем Храма или Морской Школы, — голос Мари чудом остался тверд, — закончим с этим. Я готова.
Доктор кивнул. Капитан Теппер лишь пожал плечами.
Доктор Бернав аккуратно срезал пуговицы открывая камзол храмовника.
Перед глазами Мари пронеслась первая встреча с новым смотрителем маяка. Тогда его лицо от истощения было почти таким же бескровным.
— В правом нагрудном кармане, — тихо произнес доктор.
— Благодарю, — одними губами произнесла девушка.
Её рука скользнула за пазуху форменного камзола. Пальцы нащупали Печать храмовника.
Артефакт был тёплым.
Она бы не почувствовала и не обратила внимание если бы не холод ледника в мертвецкой, и холод собственных пальцев.
Девушка подняла глаза на доктора.
— Он ещё жив.
Здесь было холодно и сыро. Всё тот же неверных свет. Грязный стол. Карты.
— Дэст, давай ходи!
Масть не шла. С таким раскладом можно только продуть.
Нет больше могущества, нет больше богатства. Власть и статус, всё это пыль, брошенная ветру.
Он складывает карты. Встаёт опрокидывает стол.
В Бездну эту дрянную игру! Пусть всё это сгорит! Пусть эти твари жрут друг друга!
Осколки. Мир рассыпается.
Дрожание свечи.
Небытие наступает.
— Я умираю?
Да, всё, верно. На это и похожа смерть. Вечность в черной клетке воспоминаний.
Вокруг тишина. Пустота.
Скоро придёт забвение. Сначала погибнет тело. Затем истончится воля. А после и сознание будет развеяно.
— Ты слушаешь?!
— Простите учитель!
— Для такого мелкого слабака как ты, непростительно даже малое отвлечение! А ну повтори что я сказал?!
— Ну эм…
— Не мямлить!
— С какого место повторить учитель?
— Ах, ты мелкая сволочь! Ерничать вздумал?
— Нет, учитель! Когда я считал ворон за окном вы говорили… кхм… запирающие печати — это заклинания внутреннего воздействия. Большинство из них направлено на перекрытие каналов обмена. Яркими примерами могут служить Печать Молчания и Опустошение. Первое действенное долговременное заклинание, предназначенное для подавления силы аглаш. Второе аналог, разрывающий связь со стихиями для шаманов.
— Ха-ха, ах вороний сын! Может из тебя и выйдет толк… ладно. Вопросы есть?
— Нет, учитель.
— А как избавится от этих печатей ты знать не хочешь, засранец ты эдакий?!
— Да, учитель!
— Запомни, неуч, возможно когда-то это тебя спасёт. Единственный путь избавится от Печати Молчания — это умереть.
— Я не понимаю, учитель. Вы говорите о невозможности снять Печать или о том, что нужно разорвать каналы тела, связанные с волей?
— Ха! Гаденыш! Может из тебя и правда когда-нибудь получится слабенький аглаш…
Мари влила чуточку силы в Печать. Бесполезно.