В объятиях Шамбалы
Шрифт:
Они, родители, понимали, что их дочь допустила ошибку и что все получилось как-то не по-людски. Но они любили свою дочь, очень любили и знали, что она, их дочь, превыше всего в жизни ставит любовь, да вот… вышла ошибка. И только однажды мать этой девушки, припав к плечу мужа, в сердцах сказала:
— Слышь, Коль! Мужики нормальные перевелись, что — ли? Те, которых… любить можно?
А через несколько лет я неожиданно встретил на улице эту девушку (уже мать!).
— Как дети? — спросил я.
— Растут, — ответила она, излучая материнское счастье.
— А как … в личной жизни? Встретила кого-нибудь… кого можно любить?
— Ой! — засмущалась она.
Встретила. Он меня очень любит, по — настоящему, по — мужски…
— И ты … тоже?
— Да.
— Вы
— Нет. Он женат. Но ведь не обязательно… Первая жена, говорят, от Бога… Зато…
— Ты все-таки решила сделать не как положено… не по-людски. Все это во имя любви?
— А как жить, если любви в душе нет! Только ради того, чтобы было все по-людски? Если у матери нет любви в душе, то и дети вырастут неспособными любить. А разве можно такими детей воспитывать?!
— Ты, я вижу, нисколько не раскаиваешься в том, что когда-то допустила ошибку?! — я добро посмотрел на нее.
— Бог послал мне эту ошибку, чтобы испытать меня… мою любовь в душе, — ответила она, опустив глаза.
Эти слова врезались мне в память. Я начал осознавать, что ошибка есть, прежде всего, испытание, посланное оттуда, из прошлого… по твоей кармической линии. А также я понял, что критерием оценки тебя в период испытания ошибкой является любовь, которую ты должен достойно сохранить в душе.
— Мужики, способные по-настоящему любить, перевелись что ли? — с негодованием подумал я, еще раз вспомнив эту прекрасную женщину.
Я вспомнил предречение Елены Блаватской о том, что человечество уже начинает выходить из «материальной ямы» и что дальнейшее развитие будет сопровождаться увеличением духовного компонента в душе человека. Я ощутил, что мы, мужчины, в этом отношении эволюционно отстаем от женщин, которые, от природы имея более высокий чувственный потенциал, идут, как говорится, впереди планеты всей. Им, женщинам, очень часто скучновато с нами, мужчинами, потому что их переполненная чувствами душа требует такой же душевной отдачи, а не созерцания тупо накачанной горы мышц, на которую надета маечка с неестественно короткими рукавами, позволяя в полной мере демонстрировать все «плечевое мужское достоинство». Вот и получается так, что многие женщины остаются одинокими, сохраняя верность своей мечте, или одиноко рожают детей, чтобы воспитать из мальчиков настоящих мужчин будущего — антиподов тех, кто ходит в «короткой маечке», а из девочек создать принцесс будущего, которые буквально одним взглядом облагораживали бы все вокруг, исподволь внушая людям, что скоро наступит «чувственный век».
И, наверное, много-много ошибок совершат люди, следуя по пути «чувственного прогресса», но они все более и более будут понимать, что надо жить не в рамках понятия «По-людски», а в рамках понятия «Как душа велит». А ошибки — эти вездесущие испытания твоей души — будут упрямо и ласково подталкивать людей к осознанию глубинного понятия — Чистая Душа, чтобы когда-нибудь, пусть в далеком будущем, люди смогли ощутить великую радость быть Чистыми, после чего начнется новая эра — Эра Чудес, таких чудес, которые… например, находятся здесь, в Городе Богов, но которые… создали не мы… пока не мы.
Я вновь посмотрел на шестигранный камень, выточенный Миларепой.
— Ведь йог-Миларепа, наверное, владел технологиями Чистой Души, в основе которых лежит Сила Мысли, — подумал я. — Почему же он совершил ошибку, затеяв борьбу с Бонпо-йогом? Неужели и такие люди могут ошибаться? Неужели… и Боги ошибаются? Неужели мир построен так, чтобы всегда и всюду все учились на своих ошибках? Неужели уважение к возрасту — есть уважение к «шишкам», накопившимся в результате преодоления своих ошибок? Неужели взлет молодого талантливого ученого есть всего лишь вспышка, не прошедшая испытания ошибками, а творчество седовласого ученого — творчество «под сенью шишек»?
Я, конечно же, не знал того, почему йог-Миларепа затеял строительство этой пещеры. Может быть, он не мог попасть в Царство Мертвых (куда, наверное, страстно стремился) через обычный вход, расположенный
Я повернулся к монаху, который стоял рядом со мной и спросил его:
— Скажите, а кто-нибудь входил внутрь пещеры Миларепы?
Не действуют ли там тантрические силы, которые непреодолимы для человека? Ведь отодвинуть алтарь, разобрать тонкую каменную стенку, перегораживающую вход в пещеру Миларепы, и войти внутрь совсем не трудно?!
— Действуют, еще как действуют! — воскликнул монах. — Внутри пещеры Миларепы действуют очень сильные тантрические силы. Никто не может преодолеть их!
— А какие это силы? Я знаю, что тантрические силы некоторых Сомати-пещер вызывают слепоту, онемение, действуют как «энергетический вампир» или приводят к смерти через страх, головную боль и слабость. А здесь как?
— Я не знаю… Я не был там… — сконфузился монах.
— А все-таки?
— Не знаю… Но страшно там, очень страшно! Паника начинается! Люди боятся того, что они просто умрут, но… не станут Мертвыми, а их кости…
— А много костей-то в пещере?
— Говорят, много.
— А зачем люди ходили туда?
Они хотели стать Мертвыми.
— И… умерли? — Да.
— Они не стали Мертвыми?
— Нет, нет. Они просто умерли.
— Почему?
— Мертвые сами выбирают тех, кто достоин стать Мертвым, — монах поднял голову и посмотрел на меня. — А Вы не хотите ли стать Мертвым? Вы очень подробно…
— Я? — теперь уже сконфузился я. — Я? Я не смогу… Я… здесь… пока…
— Я тоже… здесь… пока… — проговорил монах.
Я опустил голову.
— О, как значим на Земле феномен Сомати! — подумал я. — О, как велик, наверное, подземный мир, где, помимо живущей активной жизнью техногенной Шамбалы, находится много, очень много Мертвых, ведущих страстный и очень мощный образ жизни, оставаясь при этом… неподвижными и холодными! Они, эти Мертвые, живут без забот о своем теле, им не надо тратить время на приготовление пищи, не надо ходить в туалет, не надо дышать, не надо одеваться и прихорашиваться, не надо спать и не надо говорить. Они знают, что их тела, элегантно и немного грустно сидящие в позе Будды, нужны только… на случай глобальных катастроф, чтобы в этом случае вновь войти в эту «машину», называемую телом, и снова начать телесную жизнь, полную забот о желудке и многом другом телесном, чтобы продолжить божественный эксперимент освоения материальной стороны жизни. О, как, наверное, не хочется им, Мертвым, заниматься проблемами желудка, когда можно вечно находится на Том Свете в прекрасном Мире Мыслей, где стоит только подумать… И… откуда можно созерцать свое «мертво-спящее» тело, с которым ты соединен «серебряной нитью» и которое напоминает тебе, что твой долг, долг Духа или Человека-Мысли, не рвать эту связь с планетой Земля, где в глубоком подземелье сидит «твоя личная машина», называемая телом и, которая… может быть… будет нужна… когда-нибудь.. . когда телесные люди, «тела-машины» которых двигаются, работают и саморазмножаются, забудут, что главное в них — Людях — не эта «машина с руками, ногами и… головой», а Дух или Человек-Мысль, управляющий ею. Ведь забыв это, телесные люди начнут всю свою духовную деятельность направлять на достижение недосягаемого — сделать «машинный вариант жизни» главным… вместе с обслуживающими «тело-машину» домами, деньгами и многим другим, тем самым становясь «слугами машины» и постепенно сводя на нет божественные принципы бытия и все более и более приближая глобальную катастрофу, поскольку Бог никогда не может стать слугой «машины»!