В очереди за счастьем

Лав Натали

Только одно не отпускает меня после слов Федора Михайловича - хотела бы я родить от Марка? Представляю себе его сына - почему-то именно сына. Мне кажется, что у такого, как он, будут рождаться только сыновья. И улыбаюсь. Я бы хотела... Признаюсь самой себе. Да, беременность в 40 лет - это большая нагрузка на организм, но есть женщины, которые рожают позже. И нормальных детей.

Несмотря на отсутствие внутреннего протеста, понимаю, что сейчас для такого шага еще не время.

Иду, не спеша по саду, слышу голоса

детей, которые что-то оживленно обсуждают. Так их и нахожу. Оказывается, на одном из деревьев сидит колибри. Маленькая, но такая яркая, что глаз нельзя отвести. Разноцветный всполох.

Егор замечает меня.

– Ты ушла?
– спрашивает.

– Мгу.

– Ехать пора?

– Нет. Я просто...

– Ясно...

– Мам, смотри!
– отвлекает меня Арсений и тащит в сторону показать что-то диковинное.

Так проходит минут двадцать. Надо возвращаться.

– Пойдемте?
– предлагаю, сама поражаюсь неохоте, звучащей в моем голосе.

Неужели этот разговор с Федором Михайловичем заставит меня спасовать?

Движемся к выходу из сада. Там же встречаемся с Марком.

– Я думал, ты сбежала...
– роняет он тихо. Так, чтобы дети не слышали.

Жму плечом. Ничего же не поменялось. Его близость все также влияет на меня. Почему я должна от него отказываться? Потому что кому-то что-то показалось?

Хотя обиженная девочка внутри требует переезда в гостиницу, но я не иду у нее на поводу. Мы итак уезжаем завтра в обед.

– Отец уже уехал. Просил извиниться, что не смог лично попрощаться, - эти слова Марка нейтральны.

Я в ответ на них просто киваю.

Егор целует меня в щеку, жмет руку Марку, шутливо шпыняет Соню и треплет по голове Арса. Затем уезжает.

Мы тоже отправляемся к Марку домой. По приезде гуляем по лесу, доходим до озера. И на меня снисходит какое-то умиротворение.

Вечером после ужина дети уходят к себе в комнаты, а мне Марк предлагает расположиться в одной из комнат, где есть красивый камин. Потрескивают поленья, я сижу на пушистом ковре вблизи от огня, любуюсь пламенем. Почему-то только сейчас ко мне приходит осознание - я бы хотела выйти замуж за Марка, доверить ему свою жизнь.

Ему позвонили, он ушел в кабинет. Такова участь всех занятых, успешных людей. Они очень редко принадлежат себе на 100 процентов. Днем я писала Роберту с просьбой о встрече. Однако он предложил встретиться через неделю. Значит завтра утром я подпишу документы на покупку квартиры. И поеду обратно в город, в котором прожила всю свою жизнь.

Глубоко задумавшись, не замечаю возвращения Марка. Он протягивает мне бокал с красным вином. В руках держит стакан с янтарной жидкостью. Судя по запаху, это коньяк.

– Я попросил отца не вмешиваться больше, - говорит, садясь рядом и делая глоток напитка.

Я тоже отпиваю из бокала с вином.

– Вы

поговорили?

– Да. Мне известна его позиция. И уже давно. Но жениться лишь, чтобы порадовать его - это абсурд. Я не встречал женщины, с которой бы хотел жить под одной крышей. До тебя...

Серьезный, внимательный взгляд Марка устремлен на меня.

Я протягиваю руку и веду ею по его лицу. Это странно... Я его узнала совсем недавно... Но так его люблю.

– Марк, твой папа имеет право на собственное мнение. А жить вместе... Я бы хотела. Больше тебе скажу, если бы я была одна, я бы уже перевезла к тебе свои вещи, отвоевала половину гардеробной и названивала бы тебе по 100 раз на дню. Только я не одна. Детям нужно время на то, чтобы привыкнуть. И...

Я замираю, оценивая, стоит ли быть настолько честной. Но все же продолжаю.

– И я хочу дать время и тебе. Понять, во что ты ввязываешься. И быть уверенным, что тебе это точно надо.

– Мне надо, - отвечает он просто.

И целует меня. Нежно, ласково. Так, как умеет только он...

Ночь накрывает нас. А утро возвращает в реальный мир.

Оформление документов на покупку квартиры проходит без вопросов. Мне вручают ключи. И я становлюсь владелицей элитной недвижимости в Москве.

При прощании Марк долго меня не отпускает, словно думает, что я не вернусь. Но это не так. Я обязательно перееду в свое новое жилье уже через неделю.

Возвращается в родной город где-то около одиннадцати вечера. Учебники дети брали с собой, домашнее задание готово. Сонные, они идут по очереди в душ и отправляются спать.

Меня же тревожит звонок с незнакомого номера. По привычке, нажав, не глядя, слышу голос Макара.

– Нам надо поговорить, - он трезвый, и это почему-то мешает мне положить трубку.

– О чем?
– за последнее время мы столько сказали друг другу, что обсуждать уже нечего. Еще больше мы друг другу сделали. Вспоминая того парня, который ждал меня в ЗАГСе и клялся в любви, никогда бы не подумала, что мы до этого дойдем. Впрочем, справедливости ради, вспоминая ту девочку, влюбленную до одури, тоже не могу сказать, что считала себя способной на всё, что я сделала.

– Хм. О многом, Натка. О твоем чувстве юмора, например. Я оценил.

Глубоко вздыхаю.

– Я твое тоже. Когда ты предлагал мне алименты с 40 тысяч собственной зарплаты, и на этом твоя щедрость заканчивалась.

В ответ повисает тишина.

– Ты меня проучила. Молодец! И что теперь? Твой столичный друг так сильно в тебя влюблен, что готов растить Соню и Арса?

– Макар, тебе какая разница, кто их будет растить? У тебя на это никогда не было ни времени, ни желания. И ладно бы, если бы твоя занятость была связана с работой. Но, как я теперь понимаю, дело было вовсе не в ней. Так, чего же ты хочешь сейчас?