В огне страсти
Шрифт:
– Ну что, Джинни? Вспомнила? – Его рука скользнула по ее шее. – Может быть, кое-что все-таки было настоящим?
Она услышала в его голосе насмешку и попыталась отодвинуться.
– Отпусти меня.
Но его рука удерживала ее запястье, как стальные окопы. Их взгляды встретились, и Джинни в первый раз увидена в его глазах пылающие огоньки. Он вовсе не так невозмутим, каким пытается казаться.
Джинни хватала ртом воздух. Где-то там, внутри, заново попыхивали вроде бы давно погасшие искры безрассудства. Не задумываясь об опасности, она придвинулась к
– Думаю, вспоминаешь именно ты. Ты вернулся ради него? Так, Дункан? Ты все еще хочешь меня?
Каждый мускул в его теле напрягся, и Джинни заволновалась, не совершила ли она ошибку. Она только хотела доказать ему, что он не так уж безразличен, как прикидывается, но Дункан не тот мужчина, с которым можно играть, – он самый свирепый воин на всем континенте! Горящее в его глазах пламя испугало ее. Она тоже давно не наивная девочка и хорошо знает, как опасно играть с огнем.
Дункан отпустил ее так внезапно, словно Джинни обожгла его, но на вопрос не ответил. Впрочем, они оба знали ответ.
В ее сознание вползла ужасная мысль. Она ничего не знает о жизни, которую он вел последние десять лет. А вдруг не только она пала жертвой его неоспоримого мужского обаяния?
– Наверное, у тебя есть опыт обращения с детьми? Дункан строго посмотрел на нее.
– Я никогда не был женат.
Облегчение пришло и сразу исчезло – Джинни припомнила собственные обстоятельства.
– Ты лучше, чем кто-либо другой, знаешь, что брак для этого совсем необязателен.
Его глаза опасно потемнели.
– В чем именно ты меня обвиняешь? Джинни пожала плечами.
– Просто подумала, много ли черноволосых синеглазых детей разбросано по континенту?
Она зашла слишком далеко. Дункан схватил ее за руку и притянул к себе. Джинни охнула – едва сдерживаемая ярость в его глазах заставила ее сердце отчаянно заколотиться.
– Ты в самом деле думаешь, что я мог бы зачать дитя и переложить это бремя на чужие плечи? Я бы никогда не позволил моему ребенку жить без отца.
Кровь в жилах похолодела. Он озвучил ее самый большой страх. Только бы он ничего не узнал про Дугалла. Происхождение было ахиллесовой пятой Дункана, и он ни за что не сможет повести себя разумно, а сочтет ее обман бесстыдным враньем. Его проклятое благородство не позволит ему остаться в стороне.
Теперь Джинни хотела одного – короткого объяснения и его срочного отъезда. Она с трудом взяла себя в руки. Как он умудряется так сильно действовать на нее? Неужели они не могут просто спокойно поговорить? Неужели его присутствие заставляет ее снова чувствовать себя той глупой порывистой девочкой, готовой поверить в прекрасных рыцарей и волшебные сказки? Она давно взрослая женщина, мать. И должна вести себя соответственно.
Джинни снова вернулась к прежней теме:
– В последнее время Элла стала
Дункан вроде бы собирался возразить, но, похоже, пришел к тому же заключению, что и Джинни, – не стоит поощрять это знакомство.
Вместо этого он неожиданно спросил:
– У тебя есть и сын?
Джинни напряглась, но вовремя скрыла невольную тревогу, вызванную его вопросом. Она заговорила, осторожно подбирая слова:
– Да, сейчас он у родственников. – Она вообще не хотела ему ничего рассказывать, но понимала, что лучше быть кик можно более правдивой. Он сразу учует, что она что-то скрывает.
– Сколько ему лет? – спросил он.
Джинни посмотрела ему в глаза, ничем не выдавая бушующей в душе паники. Она слишком многое пережила, оберегая свою тайну, и не даст ему ничего заподозрить.
Битва при Гленливете обернулась для нее спасением. Гордонов вынудили отправиться в изгнание. Френсис не поехал с отцом на континент. Джинни с мужем отбыли в отдаленный замок на севере, взяв с собой лишь нескольких домеренных слуг. Вернулись оттуда они почти через два года, и к гаму времени было нетрудно скрыть истинный возраст Дугалла. Более того, никому в голову не, приходило задавать на сей счет какие-то вопросы. Это мог сделать один-единственный человек.
– Ему недавно исполнилось девять. – Джинни добавила еще несколько слов, чтобы усилить впечатление: – Он родился через год с небольшим после того, как мы с Френсисом обвенчались.
Ей показалось, что при упоминании о свадьбе в глазах Дункана что-то промелькнуло.
– И где он воспитывается?
Все инстинкты кричали ей, чтобы она молчала, но Джинни заставила себя сделать вид, что ей нечего скрывать.
– Дугалл живет в Каслсуине, с твоим братом.
– С Джейми? – Он по-настоящему удивился.
Еще одна причина быть благодарной мужу. Дугалл никогда не узнает, что его воспитывал родной дядя, но Френсис нашел способ привязать мальчика к его родне.
– Битва при Гленливете случилась давным-давно, Дункан. Наша вражда окончена. К тому же Френсис не имеет никакого отношения к тому, что с тобой случилось.
Ей показалось, что Дункан вздрогнул, но в ровном тоне его голоса не слышалось даже намека на то, что он думает.
– Почему ты так уверена?
– Потому что он никогда не совершил бы столь бесчестного поступка и не оклеветал бы невинного человека, назвав его предателем.
– А твой отец?
Она плотно сжала губы, а на щеках выступили гневные пятна.
– Я этого не говорила.
– Грант должен был связаться с кем-то в лагере Гордона, а твое поспешное замужество лишь подтверждает, что это был твой супруг.
Если бы только он знал правду! Человек, который, по мнению Дункана, облил его грязью, на самом деле дал eго незаконнорожденному сыну не только имя, но и наследство Френсис знал о ее беременности, когда женился на нем Немногие мужчины поступили бы так, как он, – признали чужого ребенка своим собственным, воспитывали и любили его, как родного.