В паре с 'сотым'
Шрифт:
Александр, как только здоровье чуть-чуть пошло на поправку, торопит врачей, будто они могут ускорить лечение его ран.
Но вот он наконец на свободе. Набрал полной грудью воздуха, улыбнулся небу и солнцу и торопливо зашагал по улице, упиравшейся в железнодорожный вокзал...
– Саша! Ты ли это!..
Кто-то из однополчан узнал его, обнял. Подошли другие. Клубов отвечает на приветствия, ищет кого-то взглядом - и не находит. Стискивает зубы, и на красноватом обожженном его лице отражается печаль, вверх-вниз ходят желваки. Он еще отомстит врагу за все: и за поруганную землю, и за погибших в неравных схватках товарищей!
Был он человеком отзывчивым, общительным. Ходил всегда подтянутый,
Думаю, что не только складом своего характера пришелся Клубов по душе Покрышкину. Александр Иванович присмотрелся к новичку не только на земле, а главным образом - в воздушных боях. Русый, голубоглазый, скромный по натуре летчик располагал к себе тем, что в бою он преображался, дрался отчаянно, умел тотчас же оценить обстановку и принять единственно правильное решение. Любил "свободную охоту" - искал врага. И находил! И сражался он всегда с горячим убеждением, что обязательно одержит верх.
В ставший со временем прославленный наш 16-й гвардейский истребительный авиационный полк Александр Клубов прибыл с орденом Красного Знамени на груди. Отважный летчик быстро вошел в строй.
Там, на Кубани, и начал Александр Клубов вместе и рядом с Фадеевым, Трофимовым, Жердевым, Суховым, Федоровым, Березкиным, Карповым проходить большую школу мастерства воздушных бойцов, школу Покрышкина.
В безбрежной выси, откуда Кубань казалась тонкой серебристой ниточкой, упавшей на зеленую скатерть, почти ежедневно происходили упорные воздушные бои. Фашисты, вовсе и не предполагавшие встретить такое сильное противодействие русских, лихорадочно подтягивали поближе к этому району одну воздушную эскадру за другой. Но время шло, а перелома враг не добился. Горели, падали в кубанские плавни машины с крестами на крыльях, с намалеванными на фюзеляжах тузами, львами, подковами, взлетали и не возвращались известные всей Германии асы. С ними не раз встречался Саша Клубов и побеждал.
Нет, не удалось врагу сломить волю советских летчиков, противопоставивших ему свою отвагу, неукротимый героический дух, отличную боевую выучку и мудрую тактику. Да и техника в руках советских летчиков была далеко не та, которую враг видел в начале войны.
Здесь, на Кубани, Покрышкин передал свою эскадрилью Клубову. Со временем Клубов сменил своего учителя на должности заместителя командира полка по тактике и воздушному бою.
Отважный сокол воевал на Закавказском, Северо-Кавказском, Южном, 1-м, 2-м ц 4-м Украинских фронтах. Он совершил 457 успешных боевых вылетов на штурмовку войск и техники противника, прикрытие наших наземных частей, разведку, свободную "охоту", провел 95 воздушных боев. И каждый раз Клубов проявлял мужество, героизм, отвагу.
...После гибели Карпова Клубов взял ведомым моего напарника Андрея Иванкова. Это был энергичный, волевой летчик. Я прошел с ним весь подготовительный курс, отработал групповую слетанность, бои на вертикальном и горизонтальном маневре, стрельбу по наземным целям. Он быстро усваивал тактические приемы боя, отлично ориентировался в пространстве.
Андрей вспомнил во время нашей послевоенной встречи один забавный случай. Как-то группа возвращалась после большого боя, и ведущий, усомнившись в правильности курса, дал команду развернуться на 180 градусов. Иванков тут же передал по радио, что группа идет верно, что через 10 минут будет аэродром.
– Уже потом, на разборе, ведущий спросил, почему я с такой уверенностью сказал, что мы идем правильно, - улыбаясь, говорил мне Иванков.
– Я и объяснил: когда шли на задание, я заметил внизу в одном дворе
В первом для Иванкова вылете с Клубовым в паре ведущий выручил молодого летчика из беды - сразил атаковавший его "мессершмитт". Вскоре ведомый сбил в трудной схватке "фоккера", зашедшего в атаку на Клубова, а несколько минут спустя заградительной очередью отогнал от него "мессера".
В том бою "мессером" - очередью с большой дистанции был сбит командир полка Б. Глинка. Руководство боем взял на себя капитан Н. Трофимов, и хотя самолет его тоже получил повреждения, летчик собрал потом группу, вывел ее из боя и привел домой.
Реванш мы взяли на следующий день, когда восьмерка истребителей на подходе к линии фронта на высоте 2000 метров встретила большую группу Ю-87, прикрытых восьмеркой ФВ-190.
Вначале по команде Клубова "лаптежников" атаковала вся восьмерка. После этого звену Цветкова было приказано связать боем вражеские истребители, а ударную группу Клубов снова повел в атаку на бомбардировщиков.
Бой этот был скоротечным, горячим. Он длился всего лишь восемь минут, в течение которых было сбито 6 вражеских самолетов: 5 "юнкерсов" и один "фоккер". Врагу не только не дали бомбить наши позиции, но и нанесли ему существенный урон.
И сколько их было - горячих схваток, упорных поединков, сколько воздушных боев на пути к Победе.
РАДИО - ТОЖЕ ОРУЖИЕ
Весьма существенную роль сыграло радио не только в техническом оснащении истребительной авиации, но и оказало большое влияние на развитие тактики воздушного боя и управление им. Речь идет о внедрении радиосвязи, об оснащении истребителей приемо-передающей системой. Радиостанция связала воздушных бойцов с землей, откуда они стали получать не только информацию о сложившейся воздушной обстановке. "Земля" предупреждала о появлении противника, наводила нас на цель, могла быстро изменять задачу в зависимости от меняющейся обстановки. Радио дало возможность командиру группы четко и непрерывно управлять боем, в трудную минуту оказывать помощь оказавшемуся в беде товарищу.
Мы, летчики, были благодарны тем, кто оснастил наши самолеты радиооборудованием, научил нас грамотно пользоваться им как в обычном полете, так и в воздушном бою.
В самом начале войны бортовые радиостанции были далеко не на всех типах наших истребителей. На И-15, И-16, И-153 их не было. Ставилась рация на И-16, и то на некоторых самолетах, силами полка. Управление экипажами вылетевшей на задание группы командир звена или эскадрильи осуществлял эволюциями своего самолета, каждая из которых соответствовала определенной команде.
Например, покачивание самолета с крыла на крыло означало: "Внимание, приготовиться!". Если надо было перестроиться в левый пеленг, командир покачивал левым крылом. И экипажи, шедшие в строю справа, переходили на левую сторону. Если командирская машина делала "клевок" - летчики знали: надо переходить в пикирование.
С земли управление самолетами, находившимися в воздухе, производилось с помощью специальных знаков, которые выкладывались из белых полотнищ определенного размера. С высоты летчики видели их и выполняли поданную тем или иным сигналом команду. Например, вражеский самолет находится над таким-то населенным пунктом, в таком-то районе. И в соответствующем направлении быстро выкладывалась из полотнищ стрела. Летчик становился вдоль этой стрелы, брал курс и осуществлял визуальный поиск противника, если позволяла погода и время полета.