В паре с 'сотым'
Шрифт:
В свободное от основных дел время мы занимались устройством, знакомились с имением. Расположились на втором этаже особняка, комнаты и залы которого были увешаны старинными картинами в золоченых рамах. В одном дз залов обнаружили родословную барона - "генеалогическое древо" с множеством имен и фамилий.
На первом этаже были кухня и залы для приема гостей и отдыха. В зале, предназначенном для торжеств, вдоль стен стояло много сервантов с различной посудой из фарфора и стекла.
Здесь и разместили столовую
К дому примыкала оранжерея с теплицей, дальше тянулся хозяйственный двор. В стороне протекала небольшая речушка, образуя довольно большой пруд с плотиной, на которой стояла водяная мельница.
Каждого из нас интересовало новое еще не освоенное место. Мы старались представить себе владельца имения.
Ясно было одно: Он - Один из тех, на кого опирался Гитлер, на ком держался фашизм.
А наша боевая жизнь текла своим чередом. Уже с нового аэродрома сделано несколько вылетов на боевое задание. Но весна настойчиво заявляла о себе. Земля все больше и больше оттаивала. Лишь по утрам, когда заморозки охватывали грунт, можно было хорошо взлетать, но при посадке в стороны от колес летела грязь, самолет тянуло на нос, управлять машиной становилось все труднее.
Положение с каждым днем осложнялось. Отступая, враг выводил из строя свои аэродромы, взрывал бетонированные взлетно-посадочные полосы, стремясь помешать нам вести боевую работу. Наши самолеты все реже могли действовать с грунтовых аэродромов. Количество вылетов резко снижалось. Зато гитлеровская авиация, используя оставшиеся бетонированные аэродромы, почти ежедневно, если только позволяла погода, поднималась в воздух.
Надо было срочно решать вопрос о дальнейшей боевой работе.
Летая на задание, мы с Покрышкиным не раз проходили над автострадой Бреслау - Берлин и, просматривая ее, порой снижались до бреющего полета и долго шли над блестящей серой лентой. Я и не предполагал тогда, что у Александра Ивановича уже родилась смелая идея использовать автостраду на время распутицы как... аэродром.
Как-то выдался не очень напряженный день, было произведено всего лишь несколько самолето-вылетов на разведку и прикрытие поля боя. Почти весь летный состав отдыхал - на аэродроме осталась только дежурная эскадрилья.
Стало смеркаться. Кто читал, кто играл в домино, многие писали письма домой. Время близилось к ужину. Мы почистились, умылись. Спустились вниз, на первый этаж. И вдруг я услышал чарующие звуки вальса. Кто играет? И меня, и моих товарищей это заинтересовало. Поспешили в зал. И опешили: в задумчивости сидел у пианино Андрей Труд, и пальцы его легко касались клавиатуры.
Вот так сюрприз! А он молчал, никому не говорил, что играет, да еще как!
Андрей не замечал нас. Он то поднимал вверх голову с полузакрытыми веками, то опускал ее, пальцы
Отзвучал последний аккорд. Андрей посидел еще несколько секунд в притихшем зале, потом не спеша встал, повернулся и... застыл от неожиданности. Мы аплодировали ему, благодарили пусть за короткое, но такое нужное сердцу наслаждение. Стали просить его сыграть еще что-нибудь, но Андрей, сославшись на усталость, отказался. А когда мы прощли в столовую и сели ужинать, Андрей вернулся в гостиную, и оттуда полилась музыка Глинки. Она звучала по-домашнему, унося нас мыслями туда, где всегда были сердцами.
Зачарованные радостной мелодией "Вальса-фантазии", мы думали о родных березках, о своих близких, о светлом завтрашнем дне. Потом, когда отзвучала музыка, услышали, как хлопнула крышка, а секунду спустя в дверях появился сияющий Андрей:
– На сегодня хватит, друзья! Мне некогда, спешу!
– и ушел.
– Ничего не поделаешь: талант - надо с ним считаться!
– шуткой прервал молчание Вячеслав Березкин и... сам направился к пианино. И тут взрыв хохота потряс столовую: Слава одним пальцем стал выстукивать знакомую всем с детства мелодию "Чижик-пыжик"...
Погода была уже по-настоящему весенняя. Однако это не принесло облегчения. Напротив, взлетать нельзя было совсем. И тогда командир нашей 9-й гвардейской дивизии принимает не имевшее прецедента решение: "посадить" полки на автостраду и использовать ее как... аэродром.
А пока что он вызвал штабных офицеров, ознакомил их со своим замыслом и поставил задачу: выехать на автостраду и подготовить ее к приему самолетов.
– Мы с Голубевым полетим, сядем и посмотрим, можно ли располагать полк.
Указал Александр Иванович и участок автострады, который, по его мнению, является наиболее удачным для задуманной цели.
Команда быстро собралась, взяла с собой радиостанцию для связи с самолетами и отправилась в путь.
Вскоре комдив вызвал меня.
– Готовь самолеты и сам готовься: завтра утром попробуем сесть...
Погода словно вступила с нами в контакт: предрассветный морозец сцементировал грунт, и наши самолеты один за другим легко побежали вперед. Взлетели, взяли курс на автостраду.
А вот и она. Сделали круг, другой, осмотрелись, установили по радио связь с передовой командой. Видим, как шлагбаумами перекрыли с обоих направлений широкую ленту оживленной магистрали. И тут и там у шлагбаумов стали .накапливаться автомашины.
– Я - "сотка", прикрывай - иду на посадку!
– подал мне команду Покрышкин.
– Понял!
– ответил я. С небольшим набором высоты выполнил разворот и стал ходить над ведущим. Вижу, как самолет Александра Ивановича выпустил шасси, снижается.