В плену страсти

Драйер Эйлин

Шотландец наклонил голову.

– Мне кажется, здесь нет мужчины, который мог бы защитить тебя, – заметил он.

– Мой муж на войне.

– Он сражался при Ватерлоо?

Сара отвела глаза, чтобы он не увидел в них чувства свежей вины.

– Да, – ответила она. – В Двадцать пятом пехотном полку.

– Там все парни отличные, – кивнув, заметил он.

Странно, что похвала этого незнакомца немного уняла ее беспокойство о Босуэлле.

– Благодарю вас. Я слышала, что пехота Британской империи сражалась героически. Вы были офицером?

– Полковником, –

ответил он. – Да я им и остаюсь, если только этот скандал не лишил меня еще и звания.

В течение нескольких следующих мгновений Сара сосредоточилась на том, чтобы помочь незнакомцу сдвинуться с места. Поскольку он держался за ее плечо, его солидный вес буквально придавливал ее к земле. Казалось, между ними пробежала искра. Непроизвольная вспышка тепла в холодных сумерках. Ощущение было столь неожиданным, что Сара едва не споткнулась от удивления. Слава богу, он, похоже, ничего не заметил. Так что ей просто надо игнорировать это чувство.

Глубоко вздохнув, она двинулась вперед, спотыкаясь о булыжники, которыми была вымощена земля в курятнике. Только в это мгновение Сара с ужасом осознала, что делает. Ее сердце, не спросив разрешения, забилось быстрее. Ей теснило грудь, как будто там образовался воздушный пузырь. Такие чувства не часто охватывали ее, но она знала, что это. Возбуждение. Недопустимое, но радостное возбуждение от того, что она оказалась на грани мятежа.

Последний раз она испытывала такое, когда помогала своей подруге Фионе убежать из школы. Она прекрасно помнила, как от восторга кружилась голова, когда их экипаж, покачиваясь и подпрыгивая на ухабах, ехал по Беркширу. Сара была готова поклясться, что до сих пор помнит запах пыли и кожи, исходивший от его сидений.

– Твой кузен не ошибается, детка, – неожиданно заметил шотландец. – Четыре месяца – долгий срок.

В одно мгновение ее оживление погасло.

– Не такой уж долгий, чтобы сдаться, – промолвила она в ответ. – А теперь идемте, я не хочу пропустить обед.

И, приняв на себя большую часть веса незнакомца, она довела его до садового сарая, которым в это время года почти не пользовались. Он то и дело спотыкался и пугающе сильно дрожал, когда они подошли к покосившейся деревянной двери. Пол в сарае был грязным, зато там было сухо и температура оказалась вполне приемлемой. По крайней мере незнакомец сможет отдохнуть тут одну или две ночи, прежде чем уйдет.

Через несколько минут Сара устроила его на лавке, которую мистер Хикс держал здесь для своей больной спины. Она проигнорировала протестующий скрип лавки, когда на нее опустились пятнадцать стоунов. Отбросив в сторону пустые горшки, чтобы он смог уложить голову, Сара собрала все пустые мешки, которые валялись вокруг.

– Мне больше нечем накрыть вас, – извинилась она, положив их ему на колени. – Попозже принесу одеяла. С вами все будет в порядке?

– Все будет замечательно, – пробормотал незнакомец, не открывая глаз.

Сара медлила.

– Это не так уж много, – заметила она нерешительно.

Он усмехнулся:

– Детка, этот маленький каменный сарай – настоящий дворец по сравнению с теми местами, которые я называл

своим домом.

– О! – кивая, бросила Сара. – Конечно! Я слышала, что условия на полуострове были чудовищными.

Странно, но, услышав ее слова, он поднял голову и открыл глаза.

– А-а… – только и сказал шотландец с каким-то странным выражением лица. – Полуостров…

Сара быстро кивнула.

– Ну а пока до свидания, – проговорила она, вытирая руки о фартук. – Надеюсь, вам нравится тушеный кролик. Он у нас на обед.

– Могу я попросить об одном одолжении, детка?

Сара пожала плечами:

– Конечно, можете.

– Назови мне свое имя, – попросил он. – Я не знаю, как обращаться к моему милосердному ангелу.

Сара почувствовала, как вспыхнуло ее лицо. Внезапно она испытала крайнюю неловкость, как будто ее отзывчивость была чем-то очень личным.

– Сара, леди Кларк, – ответила она. – А ваше имя?

Он посмотрел на нее с таким видом, словно у нее было две головы.

– Ты не знаешь моего имени?

Сара опять пожала плечами:

– Похоже, тот, кто развешивал повсюду объявления о вашем розыске, счел, что одного описания достаточно. Крупный, высокий шотландец с рыжими волосами, голубыми глазами, многочисленными шрамами и татуировкой в виде чертополоха с кинжалом на верхней части левой руки. Весит шестнадцать стоунов. – Она слегка склонила голову. – Похоже, вы добавили еще один шрам к вашей коллекции. И потеряли стоун или два.

Незнакомец усмехнулся:

– Плавание не входит в число моих достижений. И на татуировке изображен не кинжал. Это нож скин ду [1] .

Сара заморгала и слегка улыбнулась.

– О! Конечно, – вымолвила она.

– Ты ведь знаешь, что такое нож скин ду, детка?

– Вообще-то да, – сказала она. – В моей школе было несколько шотландцев, и все они носили при себе такие ножи. – Сара не смогла сдержать улыбки, вспомнив, что ее подруга Фиона пришила специальный кармашек к своему рукаву, чтобы маленький нож всегда был наготове. – Мы сочинили немало затейливых историй, в которых действующими лицами были вот такие ножички и некоторые школьные учительницы.

1

Традиционный элемент национального мужского костюма шотландцев. – Здесь и далее примеч. пер.

Настала его очередь усмехнуться. Улыбка смягчила напряжение на его лице, расправила жесткие линии, сжимавшие по бокам его рот и пересекающие лоб.

– Беспощадная проказница, да?

Но Саре уже было не смешно.

– Иногда, когда возникает необходимость, – сказала она. – А теперь, сэр, я бы хотела услышать ваше имя.

Не успела она двинуться с места и остановить шотландца, как он неуверенно встал и поклонился.

– В Англии меня называют, – заговорил он низким, проникновенным голосом, который растекался по ее коже, как мед, – Джоном Эдвардом Фергусоном Хоузом, виконтом Хоузом.