В плену у любимого: Любовь исцеляет раны, которые не под силу излечить времени

Райт Лора

— И поэтому…

— Ты правильно поняла, я остаюсь с тобой, — кивнул Клинт.

— Ну и хорошо. — Она перевела мерцающий в полумраке взгляд на сползшее одеяло, подтянула его, потом опять посмотрела на Клинта. — Итак, мистер Эндовер, объясните мне одну вещь. Я вот не могу взять в толк, почему, если у Джейн дела идут нормально, вы все еще… — Она неопределенно помахала рукой в воздухе.

— Почему я сижу у твоей постели?

— Угу.

— Думаю, словам типа «защита» ты больше не поверишь?

— Конечно.

— Так и быть, скажу. Меня посетила

одна идея.

Ее глаза заинтересованно вспыхнули.

— О нашем деле? Что, появилось что-то новое?

— К сожалению, нет.

— Тогда что? Ну, не темни, говори скорее, что у тебя на уме! — Тара даже подпрыгивала на кровати от нетерпения, зеленые глаза горели, как у девочки-подростка.

— А на уме у меня вот что: давай-ка одевайся, нам предстоит небольшая вылазка.

Она подождала секунд десять и, не дождавшись продолжения, хмыкнула:

— Это все, что ты хотел мне сказать?

— Все.

— Предпочитаешь окутывать себя тайной, а меня держать в неизвестности?

— Такова моя работа, любовь моя.

Вот черт! Что он такое сказал? Клинт внутренне замер. Ну, кто его за язык тянул! Наверное, при виде спящей Тары у него совсем мозги расплавились. И вообще, в ее присутствии он становится не в меру разговорчивым.

Клинт вперил в нее ястребиный взгляд, стремясь отыскать признаки того, как она восприняла вырвавшееся слово. Никаких признаков он не обнаружил. Лицо Тары оставалось безмятежным.

Вместо того, чтобы броситься к нему в объятия, она помахала рукой в сторону двери, словно пугала ворон в огороде.

— Хорошо, Эндовер. Дай мне несколько минут, и я буду готова.

Шагая к двери, Клинт никак не мог понять, какое чувство в нем доминирует — облегчение оттого, что она не отреагировала на его слова, или же разочарование.

* * *

Наконец-то пошел долгожданный снег. С низкого серого неба медленно падали резные снежинки на ровные дорожки центрального парка. Тара сидела в беседке рядом с Клинтом и любовалась первым снегопадом. Восхитительное зрелище очаровывало, к тому же Клинт не мешал ей думать.

Странные, но совершенно изумительные ощущения царили в ее душе. Удивительный покой. Тепло, исходящее от мужчины, сидящего рядом. Свежий запах снега и влажной земли. От всего этого вместе взятого хотелось петь и смеяться, и, уж конечно, взять его за руку и крепко сжать.

Много лет назад здесь, в этой беседке впервые целовались двое, может быть, неумело, но зато искренне. Сегодня они снова вернулись сюда.

А вот к чему это приведет, одному Богу известно.

По дороге в городской парк Тара приняла твердое решение: быть самой собой, вне зависимости от того, какой путь изберет Клинт, поступать так, как ей подсказывает сердце, не контролируя себя и ни о чем не жалея — ни о том, что она сейчас с Клинтом, ни о ситуации вообще. После того, как вся эта запутанная история с Джейн благополучно разрешится, Тара вернется к своей обычной жизни, а сейчас она свободна и раскрепощена.

И ей нужен Клинт.

Теперь все зависит

от него — принять или отвергнуть то, что она ему предлагает.

— Тогда, много лет назад, было лето, — негромко произнес Клинт, прислоняясь к тонкой стенке беседки.

— Я помню, — с улыбкой отозвалась Тара. — Ты действительно не был тут с тех пор?

— Нет, а ты?

Она покачала головой.

— Я решила, что когда-нибудь, когда у меня появятся дети и муж, я всех их приведу в этот парк, в эту беседку.

— Понимаю.

— А у тебя были такие мысли?

Едва произнеся эти слова, Тара горько пожалела о сказанном. Как можно задавать такой бестактный вопрос, не подумав?

— Извини, Клинт, я…

— Ничего, все в порядке.

Тара закусила губу. Ее сострадательная душа рвалась на части. Она хотела провалиться сквозь землю или прямо сейчас умереть от стыда. Или обнять и утешить этого несчастного человека, потерявшего обожаемую жену. Ему и без того больно, а она спрашивает его о семье, о детях…

Конечно, она знала о страшной трагедии, когда жена Клинта погибла в том страшном пожаре. Об этом знал весь город. А потом члены «Клуба техасских фермеров» привезли в больницу Джейн, и Тара снова увидела Клинта после долгой, слишком долгой разлуки. Она сразу поняла, как он страдает, стараясь выглядеть суровым. Но профессия Тары и ее чуткая душа подсказывали ей истину.

В те дни все вопросы и мысли она предпочитала скрывать от окружающих. Прошлое Клинта принадлежит только ему одному, рассуждала Тара. Он отгородился от всех и не хочет никого впускать в свой внутренний мир. Что ж, это его право. И Тара не должна вмешиваться. Ее это не касается.

Но теперь ситуация приняла иной оборот, и она уже не знала, касается ли ее горе Клинта или нет.

— Знаешь, — со вздохом начала Тара, — а я ведь однажды почти пришла сюда после того, как мы расстались.

Он бросил на нее удивленный взгляд.

— Правда?

— Угу.

— И…

— С другим парнем.

В глазах Клинта зажегся дьявольский огонь.

— А я считал это место священным.

— Я тоже.

— Так как же вы могли, сестра Робертс?

В снежной тишине раннего утра раздался серебристый смех Тары. Будто колокольчики зазвенели, подумал Клинт.

— Я же сказала «почти».

— Хм… — Клинт нахмурился. — И кто был тот парень?

— Ронни Ромбертон, — Тара театрально вздернула к небу носик и с победным видом повернулась к Клинту, — однокурсник по колледжу. Вот кто обратил на меня внимание!

— Да… — в таком же духе протянул Клинт, — это уже серьезно.

Тара вздохнула. Ей вспомнился амбициозный молодой человек и его бесконечные, но — увы! — безнадежные попытки привлечь к своей особе внимание женского пола. И сердобольное сердце Тары откликнулось.

— Я очень хотела ему помочь, — уже серьезно сказала она.

— А что Ронни?

— Он решил, что я в него влюбилась.

— Вот кретин!

— Господи, Клинт, мы оба тогда были очень молоды… ну, почти дети, подростки…