В плену у призраков
Шрифт:
Она была согнута, словно человек носил на спине горб, одета в какой-то свободный балахон, напоминавший монашескую рясу, голову закрывал большой капюшон.
Эш наконец понял, почему человек показался ему горбатым, — тот нагнулся, чтобы поднять что-то с пола, что-то очень тяжелое.
Эш увидел, что это была канистра... человек поливал из нее какой-то жидкостью алтарь...
Кейт прихватила с собой фонарик, но включать его не стала.
Она остановилась за церковной оградой и вошла в нее только после того, как человек, за которым она следила, скрылся из вида. Калитка громко скрипнула, и Кейт от досады
Она ускорила шаги, не желая надолго выпускать фигуру из поля зрения. Кто бы это ни был, он, как догадалась Кейт, шел к маленькой боковой двери церкви. Под ногами хрустнул гравий, и Кейт пошла по траве, стараясь не споткнуться о камни и надгробные плиты, с трудом подавляя отчаянное желание включить фонарик.
Дойдя до угла церкви, Кейт осторожно заглянула за него. Никаких признаков присутствия человека, которого она преследовала...
Ее внимание привлек послышавшийся справа шорох. Так и есть: чья-то тень скользит среди надгробий. Но она движется в противоположном от церкви направлении.
Кейт прищурилась. Этого не может быть! Украдкой пробиравшийся по кладбищу человек шел к дому викария.
Фигура в капюшоне со свечой в руках вышла на середину церкви, и Эш скользнул под скамью.
Человек на мгновение остановился и огляделся вокруг, словно чувствуя чье-то присутствие, и Дэвид спрятался как можно глубже. Затаив дыхание, он боялся пошевелиться, пока шаги не возобновились.
Как только человек прошел мимо скамьи, под которой скорчился Эш, он высунул голову. Сзади казалось, что над головой незнакомца светится нимб — такое впечатление создавал отблеск свечи, которую тот держал у самой груди. Человек приблизился к двери, ведшей на колокольню.
На какое-то время лестница осветилась, но по мере того как человек поднимался выше, снова погружалась во мрак. Эш бесшумно прополз вдоль скамьи, потом бросился к алтарю, где тоже горели вынутые из подсвечников свечи. Разлитая вокруг жидкость отражала их свет.
Он буквально взлетел по ступеням к алтарю, опасаясь, что свечи стоят в луже бензина.
Но запаха бензина он не почувствовал — пахло чем-то другим. Запах был тяжелым и неприятным. Эш резко остановился перед алтарем, коснулся пальцами жидкости и понял, что это кровь.
— Стойте на месте!
Кейт включила фонарик и направила его луч прямо в лицо незнакомца. Она видела, как он, крадучись, приблизился к дому, тайком заглянул в освещенные окна, а затем осторожно двинулся к задней двери. Но тут она с шумом обо что-то споткнулась и тем самым выдала свое присутствие. Человек резко повернулся и пригнулся, словно ожидая нападения. Кейт ничего другого не оставалось — она перешла в атаку и ослепила его светом фонарика.
— Что вы здесь делаете? — стараясь, чтобы голос не дрожал от страха, спросила она.
— Выключите этот чертов свет! — потребовал он.
Ни за что, подумала про себя Кейт.
— Я спрашиваю, какого черта вам здесь нужно?
— Не суйтесь не в свое дело и выключите фонарь, уберите свет от моего лица!
Человек шагнул к Кейт, и она с трудом удержалась, чтобы не удрать со всех ног. Мы говорим достаточно громко, чтобы разбудить Дэвида, не говоря уже о тех, кто в доме, убеждала она себя, не бойся и держи себя в руках.
Задняя дверь в доме викария распахнулась, и вырвавшийся изнутри свет осветил фигуру с ног до головы.
— Что здесь происходит?
Кейт узнала голос жены викария Розмари.
— Эрик,
— Замолчи, Розмари, — не оборачиваясь, сказал человек.
Стоявшая в дверях женщина, щурясь от яркого света фонаря, всматривалась в темноту позади человека, которого она назвала Эриком.
— Майкл, ты же сказал, что у тебя сегодня вечером встреча с настоятелем и потому ты вернешься поздно.
Кейт наконец начала догадываться, в чем дело.
— Значит, это дело рук вас обоих? Это вы устраивали все эти безобразия в церкви! Господи! Как же вам не совестно издеваться таким образом над мужем, миссис Клеменс?
— Кто там? Кто вы?
Кейт вышла вперед, по-прежнему держа фонарик направленным на мужчину, словно луч света был оружием в ее руках.
— Я Кейт Маккэррик, миссис Клеменс. Из Института экстрасенсорики. Вчера я была у вас вместе с Дэвидом Эшем.
— Но... но что вы здесь делаете? — женщина, словно боясь вот-вот упасть, ухватилась рукой за косяк двери.
— То, что вы изменяете мужу, это, конечно, ваше личное дело, — заговорила вновь Кейт, входя в полосу льющегося из открытой двери света. — Хотя, Бог свидетель, о ваших похождениях известно всему городу. Но осквернять церковь и тем самым доводить мужа до нервного срыва — это уже нечто совсем другое. — Она наконец выключила фонарик, и мужчина с облегчением потер глаза. — Зачем вы так мучаете своего мужа, миссис Клеменс? Чего вы хотите этим добиться?
— Она сошла с ума! — воскликнул мужчина, которого Розмари называла Эриком, злобно глядя на Кейт. — Ты просто ненормальная! — рявкнул он на нее.
— Думаю, вам обоим придется объяснить очень многое, — спокойно ответила Кейт. — Полиция не церемонится с...
Она вдруг замолчала, и все трое как по команде повернулись в сторону серой громады церкви, откуда снова донесся звон колокола.
Эш поднимался по каменным ступеням внутри колокольни, подгоняемый тяжелым гулом колокола, таким громким в замкнутом пространстве лестницы, что Дэвид буквально оглох. Он торопливо взбирался все выше и выше, освещая себе путь фонариком, уже задыхаясь и чувствуя боль в ногах. Он споткнулся, ободрав ногу о камень, но тут же снова бросился вперед, полный решимости (хотя в душе уже почти знал правду) выяснить наконец, что за “призрак” посещает церковь святого Марка. Он чувствовал, что в этом храме божьем происходит что-то нехорошее, что в нем царит нездоровая атмосфера, но был абсолютно уверен, что дьявол здесь ни при чем. Разложение — сейчас ему в голову не приходило никакое другое слово — связано со слабостью человеческой натуры, а не с богохульством призраков. От преподобного Клеменса паства отворачивалась отнюдь не по вине церковного здания и не по причине духовного падения.
Добравшись до второго яруса, Эш остановился, чтобы передохнуть, и опустил фонарь. Дальше ступеньки были деревянными и скрипели — ему придется подстраивать шаги под удары колокола и эхо от этих ударов. Сквозь люк и отверстия для веревок над головой просачивался тусклый свет свечи.
Эш не стал больше задерживаться. Ему предстоял самый опасный отрезок пути, а звон колокола достиг своего апогея и стад поистине оглушительным.
Мерцающий свет наверху исчез, словно кто-то намеренно заслонил свечу. Эш поднимался очень медленно, придерживаясь рукой за верхние ступеньки лестницы. Наконец он добрался до люка и предусмотрительно пригнулся, только чуть-чуть высунув голову. Тень человека в капюшоне на противоположной стене казалась огромной.