В плену у травмы. Как подружиться со своим тяжелым прошлым и обрести счастливую жизнь
Шрифт:
11. В моей жизни много удовольствия и радости.
12. Мне не нужно быть во всем правой.
13. Я люблю проводить время в одиночестве.
14. Я благодарна за эту жизнь и ценю время, отведенное мне на этой планете.
15. Я принимаю разные свои реакции. Например, я покрываюсь красными пятнами, когда говорю о том, что связано со мной, чувствую волнение или просто на чем-то фокусируюсь. Это проявление гипербительности, но меня это не смущает, и я знаю, как оставаться в окне толерантности. Нервная система реагирует быстрее, чем я успеваю это осознать, – и это нормально (вы помните о том, что сигнал к миндалевидному телу идет
16. У меня появилось много навыков саморегуляции – я знаю, как справляться с самыми сильными своими эмоциями.
17. Я осознаю, что влияние комплексной травмы на меня очень обширно, и не питаю иллюзий. Мне нужен самоконтроль для того, чтобы не сваливаться в привычные паттерны поведения. Я стараюсь следить за уровнем своей нагрузки, отмечать необходимость в отдыхе и в еде, а также контролировать количество употребляемого алкоголя. Это не выглядит идеально, но я стараюсь.
18. Я проявляю тотальное сопереживание к себе и к другим. Я знаю, что все мы разные, что у всех нас разные потребности и ценности, и стараюсь избегать осуждения кого бы то ни было.
19. Я чувствую близость и проявляю уязвимость во многих отношениях – и с мужем, и с сестрой, и с друзьями, и с клиентами.
20. Я не демонизирую других людей. И себя.
Мечты о будущем
Не так давно я делала в блоге рубрику «вопрос – ответ», и меня спросили, о чем я мечтаю. Я ответила:
«Есть мечты гуманиста: о том, чтобы в мире было больше счастливых детей, а значит, больше осознанных, гуманных, здоровых взрослых.
Есть мечты обычного человека: о большем количестве времени – о том, чтобы чаще слышать смех племяшек и голос сестры, чаще видеть лица своих любимых друзей, чаще бывать в горах.
Есть мечты уставшего после работы психолога: о том, чтобы купить домик в глуши и сбежать в него подальше от всех людей.
Есть несбыточные мечты: о том, чтобы услышать голос дедули, почувствовать объятия папы, похохотать с бабушкой.
И конечно, я правда мечтаю о том, чтобы дописать свою книгу – и чтобы каждый из вас прочитал ее. Это самая личная и самая важная для меня работа».
И вот я пишу заключительную часть. Я не знаю, какой будет судьба этой книги. Возможно, она повторит судьбу моих прошлых текстов: приятные отзывы, небольшие дополнительные тиражи. Возможно, ее вообще не захотят издавать или она будет продаваться из рук вон плохо. А возможно, она станет бестселлером – и ее прочитает множество людей, переживших травму и ищущих поддержки в своем исцелении.
Кто знает? Наше будущее покрыто тайной, и никакое количество тревоги не поможет нам создать стопроцентно верное предсказание о том, как все будет, и проконтролировать его, так же как никакое количество вины не поможет нам изменить наше прошлое – прекрасная мысль, когда-то и где-то услышанная мной.
Но я точно знаю, что мое вложение времени в эту книгу не напрасно. Эта книга уже помогла одному человеку: мне. И если в мире найдется еще хотя бы один такой человек –
В будущем мне интересны многие направления.
Возможно, я хотела бы и дальше развивать тему этой книги и написать, например, «Рабочую тетрадь исцеления». В ней я могла бы поделиться разными практическими упражнениями для работы с травмой, которые кажутся мне полезными как с точки зрения терапевта, так и с точки зрения пациента.
Возможно, я хотела бы углубиться в работу с телом – я продолжаю свое обучение и сразу после отправки этой рукописи начинаю учиться на курсе, связанном с соматическим исцелением травмы, одним из спикеров которого будет Питер Левин. Жду с нетерпением!
Возможно, я хотела бы открыть свою клинику по работе с травмой (я много думаю об этом в последнее время). Это было бы прекрасное место на лоне природы, в котором люди учили бы свое тело чувству безопасности – через иппотерапию (связь с лошадьми) и канистерапию (связь с собаками), через йогу, через сонастроенность с другими людьми благодаря занятиям музыке, танцам и совместным играм, через взаимодействие с природой и здоровому режиму сна, питания, движения, отдыха. Это было бы прекрасное место для научно обоснованного психотерапевтического процесса. Это было бы прекрасное место для первых шагов в исцелении – или для продолжения этой дороги.
Возможно, я хотела бы вернуться в науку, но, к сожалению, в мыслях об этом я сталкиваюсь с большим ограничением – с поиском финансирования, хотя мне было бы очень интересно проводить масштабные исследования в области работы с травмой, пример Бессела ван дер Колка меня потрясает и вдохновляет.
Возможно, я хотела бы написать исключительно художественную книгу.
У меня есть множество идей, связанных с будущим. И это действительно мои идеи – в отличие от более юных частей меня, я полна настоящей надежды на свою жизнь. Да, в мире сейчас происходит множество событий, но, несмотря на трагедии вокруг, я хочу иметь право на эту надежду. Я хочу иметь право на счастье. Я хочу иметь право на свободу выбирать свой путь. Я хочу иметь право на заботу о себе. И я верю, что оно у меня есть – как и у каждого из вас.
Эпилог
Я только что вернулась с прогулки с мужем – мы гуляли по моей любимой тропе вдоль озера, окруженной соснами и валунами и напоминающей мне о скандинавских сказках. На улице легкий мороз, но в нашем маленьком дачном домике очень тепло. Я пеку морковный торт, вокруг стоят ароматы корицы, имбиря и мускатного ореха. На фоне звучит «My Way» Фрэнка Синатры – как это красноречиво. Муж играет с нашим псом Браво, и в воздухе искрится веселье. Я смотрю на этот отрывок из своей жизни и, кажется, точно понимаю, как ощущается безопасность.
Я думаю обо всем, что мне удалось написать в этой книге, и глубоко дышу. Я понимаю, что благодаря своей уязвимости перед лицом травмы получила доступ ко всему своему прошлому, и, пусть я не помню его, я перестала бегать от боли. И главное – я приняла свою историю.
Принятие позволило мне сделать удивительную вещь: обрести связь со всем, что меня окружало. Не только с плохим, но и с хорошим.
Я сосредоточиваю свое внимание на глиммерах своего детства – противоположности триггерам, на том, что привносит в нашу жизнь свет и тепло. Это маленькие, едва уловимые моменты, благодаря которым мы чувствуем себя безопасно, спокойно, свободно.