В погоне за Иштар. Хроники Эпохи Взлета
Шрифт:
– Ай!!
– Что с тобой?
– тут же оказался рядом Деммиз.
Совершая грациозные взмахи метровыми фиолетовыми крыльями, лершавык улетал в неизвестном направлении.
– Укусил, зараза, - Римма осматривала укус на пальце, - Нет, я понимаю, непрофессионально конечно, трогать представителей местной фауны без перчаток, но в справочнике ничего не было сказано, о том, что он кусается!
– Главное, чтобы не ядовитым оказался, - пожал плечами Дем, и Римма поспешила в палатку за аптечкой с противоядием от большинства ядов
Дем поджидал подругу у костра. Солнце только готовилось встать, и утренняя свежесть таила в себе следы ночной прохлады. В этой части пустыни ночи были очень даже холодными, не в пример жарким, знойным дням, когда оба солнца палили так, что казалось, даже воздух плавился, становился густым, горячим и тягучим. Одно радовало - скоро они доберутся до города-крепости Цала Исиды, и, возможно, смогут что-то узнать о Таре. А если повезет, и его план выгорит, выйдут на связь с капитаном и Левочкой. Римма выползла из серой палатки и принялась за профилактические процедуры. Стоявшая рядом розовая палатка зашевелилась. Это значило, что их соседка тоже проснулась.
– Успокойте свою мерзкую птицу, ну, сколько можно терпеть эти издевательства!!
– раздались сначала привычные визгливые вопли, а вслед за ними появилась из палатки голова актрисы, и затем она сама. Голова как голова, только в прошлом белокурые локоны, а ныне выгоревшие под зиккуратскими солнцами лохмы торчали во все стороны, образуя на голове некое подобие гнезда. Сходство с гнездом подчеркивали торчащие в разные стороны веточки и стебельки с бутонами цветов и ягодами. Большая часть ягод была раздавлена, и отвратительный резкий запах как будто приклеился к актрисе.
Эстель раздраженно вытаскивала зеленые листья и веточки из волос, и отшвыривала их прочь, стараясь попасть при этом в Юдвига, при этому Дему тоже доставалось, не переставая костерить 'птицу и ее мерзких хозяев' на чем свет стоит.
– Да ладно тебе, Эстель, птица есть птица. Увидела клочок соломы и решила свить гнездо, - миролюбиво предположил Дем, и протянул Юдвигу кусочек вяленой дыни, - Ах ты, мой хороший...
– Да нет же, - Римма прикладывала все усилия, чтобы сдержать улыбку, как Дем, но получалось не очень, - Ты просто ему нравишься, Эстель. Юдвиг так ухаживает.
Волосы актрисы в походных условиях, под палящими зиккуратскими солнцами и впрямь напоминали солому. Впрочем, Римма предупреждала ее, чтоб закрывала голову, так что сама виновата. Хорошо, что солнечный удар не заработала. Ри подумала, что услышь это Деммиз, он бы тотчас заявил, что для того, чтобы схватить солнечный удар необходимо хотя бы минимальное количество мозга, а Эстель может, что в мороз, что в жару без шапки ходить. Главное, чтобы рот не раскрывала. И Юдвиг бы с ним согласился. Конечно, Эстель Римме самой не нравилась, но приходилось сдерживаться. А еще бедняге удалось так сильно настроить против себя птицу, что Ри ей теперь
Вслух же она сказала:
– Давай, не копайся, завтрак на столе, точнее на земле, раз уж мы заночевали под открытым небом.
– Никогда не любила кемпинг, - ныла Эстель, - Истинная леди не может любить такое элементарное отсутствие удобств!
– Конечно, не так комфортабельно, как ты привыкла у себя на сельскохозяйственной планете, - согласилась Римма, - Но зато не были искусаны клопами, как в прошлую ночь.
Вчера они заночевали в доме у эпарха попутного селения. Такое маленькое и одинокое среди пустыни - там не нашлось не то, что гостиницы, даже мало-мальски подходящего чепка.
– Откуда в пустыне взяться гостиницам для почетных гостей, - согласился с ней Деммиз.
– Таких, как восходящая звезда деревянных подмостков, Звездная, - поддакнул Юдвиг.
– Чтобы я еще раз согласилась куда-нибудь идти с вами...
– Эй, а ты ничего не перепутала?- лениво обернулся к актрисе Дем.
– Вообще-то это мы согласились взять тебя с собой?- напомнила Римма.
– Учти, нам это доставляет весьма спорное удовольствие,- меланхолично отозвался Юдвиг, за что получил от Дема еще кусок дыни.
Если Эстель молчала, то только потому, что одновременно чистить зубы и 'плеваться ядом', как выражался Юдвиг, было как-то не с руки. Не дожидаясь, пока привычная перепалка перерастет в не менее привычный скандал, Римма поспешила сказать:
– Но твоей беде можно помочь. То есть можно помочь нашей общей беде.
– Каким образом?
– сплюнув зубную пасту, осведомилась Эстель
– В городе-крепости, или где-то около должен быть космодром - вот и отправляйся обратно на Арттдоумие, зеркалом дорога.
– Как?! У меня нет денег на билет, - Эстель сложила губы куриной гузкой.
– Нет, я против, - поднял обе руки Дем. Девушки уставились на него.
– Если Эддар узнает, что мы помогли виновнице всех наших несчастий, боюсь, его это не порадует.
– Какие же вы зануды! Да что я такого сделала-то?
– Здрасти-приехали! Выкрала у пусть бывшего, но все же мужа ключ, отдала его конкуренту, и навела на нас истребитель - у Тритона, - решила напомнить Эстель Ри.
– Насчет Тритона ничего не знаю, - торопливо сказала Эстель, - Насчет всего остального... Можно подумать, вы никогда не ошибались... Вот ты, Ри...
Это было уже интересно.
– Ты, Ри, должна меня понять, - капризным, с 'умирающими' нотками в нем, тоном, продолжала Эстель:
– Я была в отчаянье, из-за неразделенной любви к Эдди... Я хотела так привлечь его внимание, вернуть его назад, понимаешь? Это была шутка и только, а то, что этот кретин Леднев напал на меня...
– О прогресс, Эстель, прекрати, пожалей наши уши, во-первых, ты переигрываешь, - взмолилась Римма.
– А во-вторых, мы все это уже слышали, - согласился с подругой Дем.