В погоне за истиной
Шрифт:
– Нет, тут дело посерьёзнее, - высказался Гека, осмотрев повреждённый участок стола.
– Видишь оплавленные края? Как будто прожгли насквозь, но нет ни дыма, ни запаха гари! Приятель, колись, какую магию применил?
– Вообще-то хотел всего лишь запустить пробку в бреющий полёт. И сам не могу понять, как получилось, что вместо формулы телекинеза прочитал другую. Переклинило, наверное.
– Бывает. Но, с другой стороны, ты не мог бы активировать заклинание, не зная его!
– На полном серьёзе - даже представления не имею! Словно всплыло из подсознания. Возможно, когда-то где-то видел, но не придал
Пришлось слукавить - разумеется, Эрик прекрасно понял, из какой оперы то колдовство. Одно лишь смущало - действие оказалось немного не таким, как в прошлый раз, да и слова вроде как отличаются… или показалось? Память упорно не желала воспроизводить формулу целиком, затуманивая сознание жуткими образами, в которых он, пытаясь разрушить мрачное безмолвие застывшего мира, изо всех сил трясёт превратившихся в статуи друзей, но лишь вырывает из их тел куски плоти.
– Однако силу вложил немалую! От всей души сработал. Вот что значит разбудить в тебе спортивную злость.
– Представляю, что будет, если разозлится не на шутку. Тут, наверное, камня на камне не останется!
– восхитилась Алина.
– К счастью, он у нас по-настоящему сердиться не умеет, - иронично заметила Таисия.
– И сейчас, вот увидите, применит заклятие Восстановить Нарушенное Целое, после чего стол станет как новенький!
– Забавно слушать со стороны ваши профессиональные разговоры, - улыбнулась Галя.
– Тася, ты же прекрасно знаешь: никто из нас не силён в Синей магии. Поэтому я готов загладить свою вину более прозаическим способом - денежной компенсацией.
– Ладно уж, чего там, - махнула на него рукой Ирина.
– Стены этой общаги видели и не такие масштабы разрушений казённого имущества. Столешницу я потом поменяю у Жоровны, а скатерть всё равно на ладан дышала. Как переедем, новую куплю. Зато лишний раз убедились, что с колдовством шутки плохи. А потому моё предложение - давайте ещё по стаканчику, да наружу, проветриться немного.
Глава 3.
Гуляли до позднего вечера, поэтому ни о какой даче уже не могло быть и речи - пришлось вновь гостить у приятеля. И, то ли от избытка впечатлений, выпавших на тот день, от свалившейся на Голдтаун душной безветренной жары, иссушающей тело и сворачивающей набекрень мозги, сон его в ту ночь не принёс желанного отдыха. Больше часа пришлось переворачиваться с бока на бок в тщетной попытке впасть в забытье. Которое, как всегда, настигло внезапно, но вместо того, чтобы провести прямиком в утро следующего дня, вернуло на Санта-Ралаэнну.
Вновь направлялись они на второй этаж Штарндаля, пытаясь разгадать тайну портрета Анонима. Тьму, окружающую их, разгоняют лишь чадящие смоляные факелы на стенах, да ещё старинный серебряный подсвечник с тремя свечами в правой руке.
– Кто же на сей раз попал под подозрение?
– Сейчас сам увидишь, - хриплым шёпотом отзывается идущий следом Гека.
– Если приглядишься.
Следуя совету, Эрик поднял подсвечник повыше. И пару секунд хватило, чтобы убедиться - на всех портретах одно и то же лицо. Его собственное.
– Теперь ты понял, кто такой Аноним?
– раздался сзади демонический хохот. Резко обернувшись, Эрик остолбенел. Вместо Геки перед ним стоял Дэнил.
– Подумать только, сколько лет ты скрывал
– Но стоило оказаться внутри Звезды Шеорма, как сразу сползла вся фальшь добродетели. И теперь, Нейл, ты вернулся… сильнее любого из Архимагов, да вдобавок во главе целой армии. Глупо противостоять такой силище, и потому спешу примкнуть к ней, обещая служить верой и правдой во славу чёрных знамён! И склонился в насмешливом полупоклоне.
Эрик сжал рукоять подсвечника. Пламя свечей ярко вспыхнуло, и тени, надвигавшиеся со всех сторон, сочли за благо отступить.
– Я не тот, за кого меня принимаешь. И не бывать тому, о чём мечтаешь. Штарндаль никогда не сдастся чернокнижникам - вот в чём можешь быть уверен!
– Да неужели? Тогда вглядись в собственные изображения, и увидишь, кто прав.
Не желая заработать удар в спину, он сделал шаг в сторону и, встав вполоборота, быстрым взором окинул портреты. И - о, ужас!
– как будто некий безумный художник решил на примере одного-единственного индивидуума запечатлеть всю гамму человеческих пороков. Горящие алчностью глаза стяжателя, надменно поджатые губы гордеца, холодный равнодушный взор асассина, приторная улыбка льстеца, похотливо высунутый язык сластолюбца - целая галерея безобразных карикатур, даже отдалённого сходства с которыми Эрик никогда не наблюдал, глядя в зеркало. Или не желал замечать?
Всегда нелегко глядеть на себя со стороны. Особенно тем, кто не привык в себе сомневаться.
Но сейчас он с отчётливостью осознал лишь, что не желает иметь ничего общего с отвратными харями, которые скалились, подмигивали и презрительно щурились со стен.
Минутная нерешительность чуть не оказалась роковой - пламя свечей почти погасло, и сумеречная паутина теней обступила со всех сторон. И под их покровом фигура врага принялась трансформироваться, преобразившись в гигантского, два с половиной человеческого роста, Чёрного Рыцаря.
– Приказывай, господин!
– загрохотал великан, делая шаг навстречу.
Послать бы его куда подальше, чтоб с глаз долой. Но вдруг возникнет искушение призвать вновь? Да и зачем отказываться от слуги, за которым как за каменной стеной, одним своим видом способным обратить в бегство даже признанных храбрецов…
Но нет, нельзя поддаваться соблазну, именно им и завлекаются слабые души, одёрнул кто-то внутри. И в сознании тут же вспыхнули недавние слова Лайты - ты сильный, но пока не осознал этого.
И тогда, на миг преисполнившись решимости, Эрик изо всех сил метнул в Рыцаря подсвечник.
Как в пороховую бочку - мгновенно вспыхнув, исполин с оглушительным грохотом взорвался. Стена пламени взметнулась на месте, где он только что находился, отрезав спасительный путь к лестнице. Осколки доспехов, разлетевшись по всему коридору, подожги ковёр и портреты; обугливаясь, холсты недовольно шипели и стонали, словно жалуясь на судьбу. Огонь подступал всё ближе, Эрик задыхался в едком дыму, едва успевая уворачиваться от падавших с потолка увесистых кусков штукатурки. Неужели землетрясение, мелькнула мысль, его надо немедленно остановить, пока не рухнул весь замок. Поздно - громадная плита, оказавшаяся почему-то холодной как лёд, взорвала сознание, на мгновение погрузив его в небытие.